Люди и общество

“Я так думаю!” Антон Трещилов, диггер (saiLor) -2

У нас вообще идея гораздо шире. В рамках того, о чем я говорил в первой части нашей беседы, что есть такая мысль, подтвержденная фактами, что роль Куйбышеву была уготована гораздо более серьезная, чем просто запасная столица, нам бы хотелось сделать что-то типа такого глобального музея с сетью экскурсионных маршрутов именно в рамках проекта не запасная столица, а вторая столица, где бы объединены, как и подземные объекты и наземные, потому, что сейчас это все равно как-то представлено клочками. Плюс нам бы хотелось на базе музея бункера Сталина создать более широкий музей, объединив бункер Сталина и тот большой бункер, который есть под площадью Куйбышева…

Мы в редакции «Самара today» сегодня продолжаем серию бесед с очень интересным человеком, который дает нам уникальную дополнительную информацию. Для тех, кому интересна Самара подземная, Самара диггерская.

Мы уже многое об этом рассказали и сейчас, наверное, немножко поднимемся на поверхность и вместе с Антоном Анатольевичем Трещиловым, инженером по образованию, который, кроме того, что занимается своей основной работой, он еще много сил вместе со своими коллегами, партнерами, товарищами тратит на то, чтобы сохранить память о том, что уходит, но еще не до конца ушло.

И, я знаю, что вы создали даже специальную, автономную некоммерческую организацию, которая называется «Истком», вы являетесь одним из создателей ее и учредителей, которая и создана для того, чтобы зафиксировать в сегодняшнем состоянии все то, что улетает безвозвратно, бесследно и вызывает очень много вопросов, потому что то, что происходит в нашей сегодняшней жизни.

Те неоднозначные, будем так их называть, процессы с приватизацией территорий бывших заводских корпусов и территорий различных заводов и фабрик, на которых, вдруг, вырастают то какие-то рынки, еще много чего, вы сами знаете чего и, тем не менее, мы должны помнить о том, что это часть Куйбышева, часть истории нашей и это замечательная часть, которая стала жизнью многих, если не сотен, то десятков тысяч людей, работавших на этих предприятиях

Люди сейчас видят, как все это вывозится, выветривается из памяти, ломается, крушится. А крушится во имя чего? Во имя счастливого будущего, да?


— У нас все делается во имя счастливого будущего, хотя, конечно, подоплека-то более реальная и более, может быть…

Алчная?

— …негативная, алчная, да, это банально, это деньги.

Жадность.

— Деньги, капитал, жадность, причем, на мой взгляд, в наихудшем своем проявлении, это какая-то психология оккупантов, я так считаю, потому что назвать их, этих людей, кто такие действия совершает…

Бизнесменами в чистом виде?

— …нет, конечно, нельзя.

Язык не повернется.

— Это оккупанты, по сути дела, если даже не моральные инопланетяне какие-то, куча же фантастических сюжетов существует, как прилетает цивилизация, грабит планету и улетает назад, дальше, паразитический образ жизни ведя, а так и такие люди ничем от них не отличаются.

— Эта история с ЗИМом, в ней конкретно видно, что крупнейший, огромный завод, градообразующий, превратился в груду развалин и теперь говорят, там будет «элитное жилье«, что вообще, конечно, вызывает очень большие вопросы.

— Туда им и дорога, потому что территория, мягко сказать…

Нашпигована мазутом.

— …неоднозначная, да, то, что Евгений говорил, что там до сих пор не обнаружено бывшее мазутохранилище сороковых годов…

Подземное.

— …подземное, да, сейчас туда идет активный вывоз строительного мусора, а современные строительные материалы, прекрасно знаем из чего делаются, это одна химия, причем далеко не чистая, то, что нам сбагривают устаревшие технологии из Европы. Сейчас этот весь строительный мусор вывозится туда, целые кучи его лежат, естественно, это никто вывозить не будет, это все разровняют, грунтом присыпят…

Травка зазеленеет.

— …и понастроят дома.

А внизу пойдут химические реакции.

— Плюс подземная обстановка ЗИМа тоже далеко не однозначная, там очень много, естественно, канализация, потом какие-то кабельные коллектора, вентиляционные галереи. Завод очень старый, с 1911 года существовал.

И там свое, худо-бедно, металлопроизводство, гальваника и прочее, это же все…

— Да, да, гальваника, потом там были, естественно, режимные цеха, в которых что производилось даже сейчас до конца не известно.

Но нам не это важно, а важно то, что никакая экологическая и санитарная экспертиза не проводится, а строятся рестораны, закусочные, какие-то места отдыха, как будто все, город-курорт, Самара – город-курорт.

— По ЗИМу вообще ситуация неоднозначная. С одной стороны, конечно, завод в центре города сейчас уже нонсенс, но, с другой стороны, так варварски поступать с ликвидацией тоже нельзя. Производство можно перенести, как сделано, например, с тем же Станкозаводом, перенесли с Красноармейской на Заводское шоссе производство? Перенесли. То же можно было сделать и сейчас, не просто тупо рушить, хотя, конечно, военное производство было перенесено в Курган, это однозначно, это известно, с этим вопрос закрыт, а все остальное, ведь у нас ЗИМ был в свое время один из самых компьютеризированных заводов в Куйбышеве. Там была мощнейшая система электронного учета персонала, бухгалтерии, смет, там был автоматизированный склад, туда приезжали люди даже опытом обмениваться и учиться, там сотни станков с ЧПУ, собственное часовое производство, причем, часы были, скажем так, среднего уровня, но далеко не самые плохие, если учесть, что механизмы у ЗИМа закупали даже европейские страны и потом их вставляли в свои корпуса и продавали за свои, та же Швейцария, как ни странно. Потом, завод этот еще исторический, самая главная ошибка и, как мне кажется, это то, что на этой территории не был создан музей. Бог с ним, пусть строят жилье, пусть, но историю свою нельзя забывать, таких заводов были единицы, они же были созданы еще по указу царского правительства после печальных итогов войны с Японией, было создано целое военное производство боезапасов, в том числе и наш завод, поэтому то, что вот так все бросили, порушили, шашкой помахав направо и налево, это, конечно, преступно. Недавно, когда я там в очередной раз был, меня просто убило то, что целая еще три года назад, мемориальная доска, посвященная сотрудникам и участникам войны, сейчас просто обезображена и восстановлению… конечно, если глубокую реставрацию провести, можно восстановить, но самое главное то, что память людей воевавших…

Да нет даже тенденции к этому.

— …да, тенденции нет, ее не видно, зарастает это место, все рушится.

Да никто и не собирается сохранять.

— В прошлом году разрущен корпус, в котором тоже висела мемориальная доска. Пусть она, может быть, для кого-то считается тенденциозной, хотя это тоже наша история. На той доске было указано, что здесь работал Куйбышев, активист партии РСДРП, но это наша история, ее тоже надо сохранять, какая бы она ни была, она все равно наша

А совершенно ужасная вещь, которая происходила на территории бывшего завода «Куйбышевкабель» и все эти дела, которые там творятся, ведь это же у людей волосы дыбом встают. Мало того, что сам завод был построен на костях, на захоронениях, на кладбище, так и сейчас пришли новые хозяева, которые рушат этот завод и они сейчас все перелопачивают и оттуда вывозятся вообще и черепа и кости и вообще непонятно, мы в какое время и в какой эпохе находимся и ради чего это опять все делается?

— Оккупационная психология.

Что можно сделать конкретно? Вот вы создали эту организацию свою в надежде на что?

— Нам, во-первых, хотелось бы как-то упорядочить свою деятельность, потому что опыт достаточно большой и просто будет печально, если…

Это все исчезнет.

— …это канет в Лету, да, когда мы, может быть, станем серьезными. Хотя, я не знаю, с одной стороны, я человек серьезный, с другой стороны, это мое хобби, я пока не собираюсь это бросать. Информации накоплено очень много, плюс эта информация действительно имеет историческую ценность, краеведческую ценность и нам хотелось бы, чтобы она не пропала, плюс хотелось бы применить свой опыт для каких-то благих целей, для сохранения нашего исторического наследия.

Да, вот вы сказали уже такую вещь о том, что можно было бы сделать на одном из участков, я не говорю, что на всей территории ЗИМа, на одном из участков музей истории Куйбышева промышленного, индустриального города. Хотя, там это же вообще могла бы быть широкая такая, обширная экспозиция.

— У нас вообще идея, честно говоря, гораздо шире. В рамках того, о чем я говорил в первой части нашей беседы, что есть такая мысль, подтвержденная фактами, что роль Куйбышеву была уготована гораздо более серьезная, чем просто запасная столица, нам бы хотелось сделать что-то типа такого глобального музея с сетью экскурсионных маршрутов именно в рамках проекта не запасная столица, а вторая столица, где бы объединены, как и подземные объекты и наземные, потому, что сейчас это все равно как-то представлено клочками. Был парад в 1941 году, приезжали дипкорпуса, было правительство, жили родственники, дети Сталина, но все это не объединено под какой-то одной большой идеей. Плюс нам бы хотелось на базе музея бункера Сталина создать такой, более широкий музей, объединив бункер Сталина и тот большой бункер под площадью Куйбышева.

Который, в общем-то, мало кто видел-то. Вы там были?

— Я лично – нет, я, честно скажу, я там не был.

Я имел удовольствие общаться с одним человеком, который спускался по этим ступенькам, сейчас не буду называть его фамилию, поскольку он с меня взял слово не тиражировать, но, тем не менее, это реальная лестница, реальный спуск есть.

— По этим ступенькам уже на данный момент уже довольно много людей спускалось, там ТВ Губерния делала в свое время репортаж, поисковый отряд. Но там еще, дело в том, там еще один бункер есть, на территории театра оперы и балета, поменьше, но не менее интересный и примерно тех же самых годов постройки, про который практически вообще ничего не известно, для чего он был предназначен.

Это какой?

— У него и названия-то, как такового, не существует, потому что про него практически никакой информации нет, для чего он был предназначен, для каких целей, какому ведомству он принадлежал, есть информация только то, что он существует, потому что там люди были достаточно давно, в принципе, на сайте у Аналитика можно даже прочитать на эту тему репортаж с фотографиями, но пока что про него больше ничего не известно. И, возвращаясь к теме о музее, хотелось бы, да, реализовать вот эту идею, плюс экскурсионные маршруты, плюс попытаться как-то, может быть, я, конечно, не знаю, насколько это реально, договориться с руководством наших крупных заводов ныне действующих, тот же завод имени Фрунзе, тот же Прогресс, авиационный, там есть свои ведомственные музеи. Потом, у нас же был очень интересный период истории Куйбышева, это история первых полетов в космос, когда все космонавты прилетали в Куйбышев после посадки.

Да, да.

— Этот период тоже, как-то он не очень подробно охвачен, тоже непонятно почему, хотя период тоже очень значимый.

Ну, да, есть знаменитый домик, описывается интересная история, что сюда, было время, что даже Козлова не пускали по поводу этого….

— Было, да, я читал его интервью, что действительно, он писал, что его туда не пустили, но это уже было после перестройки. Вот такова, в принципе, желаемая область деятельности нашей организации. У нас еще есть один достаточно серьезный проект, он продвигается. Это проект создания НПВО, системы НПВО на базе какого-нибудь бомбоубежища. В принципе, в этом направлении сейчас идут контакты с управлением ГО и ЧС, потому что эта тема тоже достаточно обширная и интересная, ведь у нас, в Куйбышеве в 1941 году было запланировано строительство, не соврать, двадцати тональных убежищей, которые должны были строить Кашперское карьероуправление, которое сейчас до сих пор существует, обычным сланцем занимается в Кашперах.

Это тоже очень интересная, отдельная тема.

— Я понимаю.

Если сейчас мировые технологии ведут по переработке сланцевой руды и добыче сланцевого газа, то у нас конь не валялся и, как бы, это все… тоже мимо денег ходим, как говорится, да?

— Вот еще вот эта тема, по поводу НПВО, создание музея НПВО. Тоже хотим ее развернуть и плюс параллельно занимаемся дальнейшими исследованиями.

Вот это накапливается, вот эти артефакты, будем так говорить?

— Информация, конечно, накапливается, она и в виде документов и, конечно, артифакты существуют, которые хотелось тоже как-то упорядочить. Надеемся, что будет музей и там появятся артифакты.

Один из ваших активных членов вашей организации, он у нас был здесь в редакции, Евгений Синюков, он радует практически чуть ли не каждый день репортажами своих находок с этого представления внеземных панорам в нашем современном городе и он каждый раз задает вопрос: «Как так может быть?». И действительно, как так может быть, что вот оно вот так все становится совершенно никому не нужным?

Но я вначале ведь не зря сказал о том, что Самара — таинственный город, он был закрытым долгие годы от иностранцев из-за своей космической напичканности предприятий, вот мы с вами немножко поговорили о подземных достоинствах, или достижениях, или не знаю чего, объектах самых разных и говорим о том, что есть еще одна тайна.

Еще одна тайна Самары, которая заключается в том, почему же власти нашего города, нашей области так не интересуются этим всем? Вот эта боль очень часто звучит в выступлениях многих блогеров, журналистов, опытных людей, которые видят, какая уникальная, удивительная архитектура. Если все это можно было бы собрать в одном месте, отреставрировать, покрасить, почистить и все время говорят о какой-то мифической туристической привлекательности, — так вот оно все. Оно, как говорится, все, мы из этого вышли, но мы идем своим опять каким-то путем другим, согласны?

— Да, конечно, согласен. Насчет туристической привлекательности, в принципе, я тоже согласен, потому что, мне кажется, в любом городе можно найти что-то свое, что потом будет интересовать и приманивать туристов. Пример тому Соединенные Штаты Америки, у нас сейчас принято их ругать, но у них есть, конечно, что-то и хорошее.

Неужели?..

— Там, что интересно, действительно, практически в любом городке, даже в самом захолустном, есть какая-то своя достопримечательность, пусть даже она одна, но они ее холят и лелеют, причем, так, что люди действительно этим интересуются и бывает даже так, что они заезжают ради какой-нибудь там одной-единственной старинной пушки, которая участвовала в гражданской вой не между Севером и Югом и все около этой пушки фотографируются, там, естественно, свой мини-бизнес организован, все такое прочее. Я считаю это нормальным, потому что это пропаганда города, пропаганда жителей, того, что да, действительно это место существует, там живут люди, они занимаются тем-то, тем-то и просто другим становится это интересно, а, когда существует такой гигантский исторический пласт, то просто грех его не использовать.

Даже два пласта, скажем. Это конец девятнадцатого, начало двадцатого века, это одна часть истории, которая интересна и, может быть, блестяще реализована, как музейная и вот индустриальная эпоха Советского Союза.

— Я бы даже назвал три пласта, потому что существует еще первый пласт, который, конечно, существует, он известен, но, опять же, в достаточно узких кругах краеведов, археологов и историков. Это тот пласт конца 17, начала 18 века, когда в Самаре находилась, так называемая, оренбургская экспедиция, весьма таинственная организация. На сей момент толком ее деятельность не известна. Есть, опять же, тоже документы, которые косвенно указывают на то, что это, по сути дела, была организация, занимавшаяся тайной дипломатией, потому что когда-то ведь граница Руси проходила по Самарке, Заволжье – это были уже калмыцкие степи, там печенеги, кочевники и прочие народы и, поэтому, именно когда Россия начала продвигаться на Восток, то в Самаре была создана эта оренбургская экспедиция во главе с Татищевым, которые занимались очень интересными делами и тоже есть некоторые документы, говорящие о том, что территория этой оренбургской экспедиции была пронизана различными тоннелями и подземными ходами.

Даже здесь, как далеко уходят.

— Да, да, вот в том-то все и дело, что интересно то, что исторически так складывается, что в Самаре и в Куйбышеве в определенные моменты всегда находились какие-то такие организации и, что этот город становился каким-то одним из ключевых на моментах нашей истории нашей страны.

Да, история очень богатая. Я думаю, что, конечно, мы могли бы еще и еще говорить на эти темы, но, я думаю, что те три проблемы, которые мы сегодня в этом разговоре осветили: Самару космическую, более, или менее, не трогая государственных тайн, хотя эта тема требует отдельного разговора и есть замечательные люди, еще живые свидетели и достижения и сложности. И, даже есть, мне один человек говорил: «Я знаю дом, в котором жил Королев». А кто сейчас может сказать, где этот дом, в котором жил Королев? Где-то есть такая доска мемориальная? А он есть, этот дом, оказывается.

— Доски – нет.

А доски нет. А что такое Королев? Получается, «а что такое Королев?» Поэтому, дорогие самарцы, давайте, все-таки возьмемся за руки и попытаемся, насколько это можно, сохранить, хотя бы поисками энтузиастов историю, дополнительные сведения, которые будут нам известны, чтобы не ушло это просто так, вникуда, как и пытаются сейчас учебники переписывать и историю пересказывать и говорить, а это было так, а это было так.
Историю переписать нельзя. Ее можно переписать, но она все равно выплывает и вот вы, даже сегодня, в этом рассказе про много, сто лет назад, двести, триста лет назад, а мы сегодня все равно об этом узнаем. И не простят нам наши потомки, наверное, если не будет зафиксировано все то, что дано самой культуре Самарской области и Самаре для того, чтобы сохранить, зафиксировать это.


И министерство культуры, я не знаю, если оно существует не формально, а озабочено действительно теми проблемами, о которых мы говорим и не только культуры, наверное, а и другие власти, которые пытаются использовать в каких-то политических играх всевозможные факты, а вот активной и целенаправленной работы, ее не видно.

Появляются персонажи, памятники случайные, понятно, я понимаю, что в честь Эльдара Рязанова, ему сделали подарок, появился Деточкин, но, а почему бы не поставить еще каких-нибудь персонажей, которые, например, история знаменитая новогодняя «С легким паром!», где Юрий Яковлев (меня потрясает, где он в ванне стоит под душем в пальто). Сам Бог велел поставить такую скульптуру: Юрий Яковлев стоит под душем в Самаре в пальто.

Это лишний раз показывает не системность, а, во многом, даже абсурдность того, что делается на фоне того, что должно было бы делаться, вы согласны со мной?

— Да, конечно, я с вами согласен, потому что потенциал нашего города огромный и, если его реализовать, то могло бы получиться много чего хорошего.

А пока с грустью об этом скажем вот в таком сослагательном наклонении, но веря, веря все-таки, нельзя не верить человеку, нельзя жить без веры, что не пропадет Самара. Не пропадет ведь?

— Да, я думаю, что не пропадет. Тем более, что я все-таки и в глобальном плане верю, что все равно все будет хорошо в стране, не из таких передряг вылезали, а, если будет правильная тенденция, будет свет в конце тоннеля, то наш город, я думаю, впишется очень органично.

Я благодарю вас за участие в этом разговоре, во многом трудами таких людей, как вы, ваших товарищей, эта надежда остается, что история сохранится. Мы в нашей редакции принимали Антона Анатольевича Трещилова, благодарим вас, желаем всего доброго.

— Спасибо!

Спасибо вам.

——————————————

Начало сериала:

“Я так думаю!” Антон Трещилов, диггер (saiLor)
В Самаре вы известны многим, как один из основателей и участников диггерского движения, с этого и начнем разговор, Самара – это такой таинственный город, который не зря, наверное, долгие годы был закрытым для иностранцев, тут насыщено было все космической промышленностью, наверное, хотели секреты сохранить. И современная жизнь, она, тоже во многом засекречена и мы не всё понимаем, что здесь происходит… А самое главное, что здесь очень богатая история, связанная с самарскими подземельями, бункерами, тоннелями, катакомбами и всякими прочими подземными ходами и штольнями, о которых мы и поговорим.

Полная текстовая версия:

https://samaratoday.ru/news/142947

————————————

***

По теме

Back to top button