У казённого дома для «шалунов» юбилей: «две пятёрки»

В наши дни (кому-то это, может быть, покажется странным) стало возможным отмечать юбилеи тюремных заведений. Постараюсь доказать это на примере Жигулёвской воспитательной колонии для несовершеннолетних преступников, которая 22 марта отметила своё 55-летие.

Потому как они из, извините, вонючих застенков и казематов постепенно превращаются в казённые дома с вполне приличной инфраструктурой.

Образована она была после того, как было завершено строительство Куйбышевской (ныне Жигулёвской) ГЭС. А возводили её, как известно, в основном люди подневольного труда — заключённые. Их казённым домом, скорее, огромным общежитием, были подразделения Кунеевского исправительно-трудового лагеря (ИТЛ) МВД СССР. В общей сложности, в отельные периоды строительства гидроузла он насчитывал около 200 тысяч заключённых. В том числе «врагов народа», бывших коллаборционистов, дезертиров; всех их считали политическими.

Кунеевский ИТЛ состоял из лагерных отделений и отдельных лагерных пунктов. И во всех, кроме ЛО-8, расположенном в посёлке Моркваши, заключённые жили в деревянных одно- и двухэтажных зданиях барачного типа. «Восьмёрка», рассчитанная на 800-900 человек, обладала четырьмя, тоже барачного типа, одноэтажными каменными строениями. Прочные, толстые, из пушки не прошибёшь, стены, узкие, затянутые прочными металлическими решётками окна.

Почему такое отличие? ЛО-8 имело статус штрафного лагеря. Во-первых, для неисправимых рецидивистов, во-вторых, для тех, кто, отбывая срок наказания в подразделениях Кунеевского ИТЛ, совершал серьёзные нарушения режима содержания, отказывался от работы. Словом, в «восьмёрку» лагерное начальство свозило «элиту» преступного мира, здесь её в какой-то мере оно «прессовало», и если случалось противостояние, то «инакомыслящим» была уготована особая участь.

В нескольких метрах от тюремного забора, параллельно ему, проходила железнодорожная ветка. После того, как лагерное начальство, отфильтровав всю «преступную элиту» по известным ему признакам, определяло: эти останутся «тянуть срок» здесь, на строительстве гидроузла; а этим двум категориям — дальняя дорога. Одним — в «солнечный» Магадан, другим — в «цветущий» Норильск.

ЖД-ветка тому была основой. Вагоны подгонялись непосредственно к зоне, что облегчало этапирование.

К моменту окончания строительства ГЭС «восьмёрка, пропустив через себя в общей сложности примерно 6 тысяч человек, как штрафной лагерь оказалась не нужной. И если ряд других лаготделений и ОЛП были стёрты с лица земли (не сносились лишь те здания, которые можно было использовать в дальнейшей эксплуатации: бани; столовые; штрафизоляторы и т.п.; последние отличались своей «пуленепробиваемостью), то четыре каменных барака ЛО-8 уцелели полностью. И в марте 1966 года его приспособили для создания «детской тюрьмы».

Не стану говорить о годах становления Жигулёвской воспитательной колонии. Скажу, какой она выглядит сейчас. Во-первых, сегодня в ней чуть больше ста воспитанников. Хотя в отдельные годы их число было почти в пять раз больше.

Во-вторых, в связи с осуществляемой реформой исправительной системы России в целом, детские колонии, в том числе и Жигулёвская, будут преобразованы в воспитательные центры с совершенно иной формой режима, надзора, обучения и воспитания.

Далее. Бывшие штрафные бараки переоборудованы в общежития таким образом, что войдя в любое из них, удивишься: неужели это тюрьма? Современные отделочные материалы говорят о том, что здесь слово гуманизм — не пустой звук. А если вы зайдёте в умывальную или туалетную комнаты, то наличие импортной сантехники удивит вас ещё больше.

В колонии функционируют средняя общеобразовательная школа и профессиональное училище, готовящее рабочих по восьми востребованным на рынке труда профессиям. Компьютерная техника и новейшие образовательные технологии — всё это представлено в колонии уже который год.

Добротная столовая. Питание? Подростки получают фрукты, молочные продукты, шоколадные конфеты и печенье, рацион же сформирован так, что учитывается как возраст мальчишек, так и их энергетические потребности. Словом, отдельные «шалуны», угодившие сюда, будучи на свободе, редко когда пробовали такие яства, а некоторые вообще их не ели.

Комнаты длительных и краткосрочных свиданий с родителями и близки родственниками. Что-то близкое к «трёхзвёздному» отелю. В книге отзывов, что оставляют родители вчерашней «шпаны», есть такие записи: «Если бы могли на воле создать нашему сыну подобные условия, вряд ли он пошёл бы на преступление». Разумеется, эти слова характеризуют не только комнаты свиданий, но и общую обстановку в колонии, судить о которой родители малолетних преступников могут потому, что им дозволяется осматривать все закоулки «казённого дома».

Думается, этой картинкой удалось показать, что представляет сегодня «юбилярша». Скажем несколько тёплых слов в адрес тех, кто все эти годы «возился» с неслухами, наставлял их на путь истины, оберегал от дальнейшего скатывания на обочину жизни. Тем более, что они — неслухи, не просто шаловливые хулиганы. Убийцы, насильники, воры, а не просто воришки, разбойники и грабители — вот неполный перечень «профессий» тех, кто проходил «срочную службу» в Жигулёвской воспитательной колонии.

Иван Иванович Грачёв, Лев Михайлович Гаврилов, Иван Иванович Потапкин, Владимир Иванович Порядков, Николай Львович Позняков, Сергей Михайлович Мораев — бывшие начальники колоний. Александр Борисович Сущенко — бывший заместитель начальника колонии по воспитательной работе. Елена Фёдоровна Гаршина — директор общеобразовательной школы. Александр Анатольевич Ковалевский — воспитатель. Этот, далеко не полный список тех, кто в отдельные годы, да и сейчас заботится о том, чтобы вчерашние «безобразники» стали
полноценными, а, значит, и законопослушными гражданами России.

Успехи в воспитании вчерашних «шалунов» были бы не столь успешными, не будь у колонии хороших друзей. Таких, как председатель действующего на протяжении 12 лет попечительского совета Борис Альбертович Цирульников; как заслуженный мастер спорта РФ, двукратный чемпион Олимпийских игр Олег Саитов, президент тольяттинского спортивного клуба «Гонг», мастер спорта СССР Амад Муртазаевич Хасиатуллин. У всех, у них постоянно болит душа, что в неволе томятся мальчишки, которым бы гонять футбол или на велосипеде, удить рыбу, и дёргать девчат за косички. И эти занятые люди стараются во всём помочь колонии и её воспитанникам. А Амад Хасиатуллин, прошедший службу и в милиции и в исправительных учреждениях, как боксёр, сегодня о «неслухах» говорит так: Самый трудный бой — это бой за подрастающее поколение. Но именно этот бой мы должны выиграть».

Виктор САДОВСКИЙ,
член общественного совета при начальнике ГУ ФСИН России по Самарской области.

Фото с сайта Южно-Сахалинская воспитательная колония