«Я так думаю!» Н.Гиря: «Мы живем теперь в другой стране»

Мы сейчас живем в другой стране, другая у нее географическая территория уже теперь. Недавно глянула на карту, знаю прекрасно, что страна изменилась, что границы теперь другие, но когда посмотрела на контурную карту, сразу память сопоставила школьные годы, какая страна была раньше, какая страна сейчас… Грустно обнаружить, что ты живешь практически в приграничной зоне, это в Самаре…

Наталья Михайловна Гиря на разных управленческих должностях проработала более 40 лет, две “женских трудовых жизни”, как она сама говорит. Начинала в 18 лет заведующей детским садом, была председателем исполкома, секретарем райком, зам. директора Тольяттинской птицефабрики, директором частной компании, а завершила свою трудовую биографию в должности консультанта по стратегическому планированию. Но при этом всегда находила время на различные рукоделия. Шила, вышивала, вязала. Гордится тем, что на уроках труда в школе сама сделала табурет наравне с мальчишками. Интернет раскрыл для нее новые возможности. Освоила карвинг — резьбу по овощам и фруктам, была одной из самых первых (если не первой), кто вместо фруктов стал использовать для карвинга обычное мыло. После того, как настало время, когда “на работу ходить стало необязательно”, открыла для себя еще одно удивительно искусство — пергамано, является его зачинателем в Самаре.

Пережив в последние 20 лет, как и многие в нашей стране, трудные времена и потери, не сломалась, не сдалась, выжила, выстояла и сохранила уверенность в завтрашнем дне, несмотря ни на что.
На вопрос “почему Вы все это делаете?” отвечает, “если можно доставить удовольствие людям своей работой, почему бы этого не сделать?”

Как человек, занимавшийся в прошлом политикой, на все имеет свое мнение, невзирая на то, что сегодня популярно у той или иной группы в обществе; имеет смелость сказать: “Я так думаю!”

— Сегодня мы в редакции «Самара today» принимаем Наталью Михайловну Гиря. Мы знакомы с вами много-много лет, так получилось в жизни, что мы в одном из кругов своей жизни занимались одной очень важной работой – мы были депутатами областного совета первых избранных советов в постперестроечное время. Но потом так получилось, что мы были хасбулатовские, а пришли настоящие демократы и нас распустили и мы пошли на вольные хлеба. И вот каждый из нас шел своей дорогой, я шел своей дорогой, куда пришел, вы шли своей дорогой и вот очень интересна ваша дорога и мне кажется, что вот об этом стоит сегодня рассказать, вот именно в формате «Я так думаю!». Тем более, что есть повод – в этом году исполнится 20 лет, как вот эти советы, народом избранные и именно пытавшиеся… хотя, они тоже были неоднородные, но они пытались реализовать общественный посыл быть представленными в органе власти от населения области. Как вообще, глядя вот на эти 20 лет назад, что видится в первую очередь, какая река, какое море?

— Ну, воды, конечно, если говорить о реках и море, воды, конечно, за это время утекло очень много.
Мы сейчас живем в другой стране, другая у нее географическая территория уже теперь. Недавно глянула на карту, контурная карта, знаю прекрасно, что страна изменилась, что границы теперь другие, но когда посмотрела на контурную карту, сразу память сопоставила школьные годы, какая страна была раньше, какая страна сейчас и, конечно, это очень грустно смотреть, даже обнаружить, что ты живешь практически в приграничной зоне. Это в Самаре, практически приграничная зона – это тоже очень интересно.

Воды утекло много за это время. Какое-то время я поработала председателем комитета по делам семьи и детства в Сергиевском районе, там и создавала его с нуля, потом работать там стало сложнее, ну, во-первых в моральном плане было очень тяжело, когда мы ездили по семьям, изымали из неблагополучных семей детей, отправляли их в детские дома.

И один такой случай был, после чего я решила уволиться, просто я до сих пор его вспоминаю с содроганием. Когда мы приехали по звонку в совхоз «Победа», зашли на второй этаж двухэтажного дома, дверь настежь открытая и в доме находится два маленьких ребенка. Вернее, один был мальчик, ему было года три с половиной, а старший был в школе, потом мы за ним в школу поехали.

Я посмотрела, в доме кушать нечего, вместо хлеба в хлебнице лежали порнографические какие-то снимки, фотографии там вместо хлеба. Я всегда, когда уж приезжала, набивала карманы хлебом, конфетами, накормила ребенка, потом говорю уже: «Поедешь со мной?». «Поеду». Вот на босу ногу валенки надел, пальто, я вышла с ним в подъезд и этот трехлетний малыш оглядывается на дверь родного дома (квартиры) и говорит: «Больше никогда сюда не приеду, с такой матерью жить нельзя!». Это вот, знаете, было что-то из воспоминаний у меня в эмоциях. Я шла до машины, где меня ждали сотрудники и буквально просто плакала. Ребенка передала, голову на руль положила, проплакалась, потом сели, поехали. Решить эту ситуацию было нельзя, вот так болезненно переживать ее тоже, но тут как раз пришли люди знакомые, понимают, что у меня большой опыт работы, связи есть, стали звать в активный бизнес. В итоге я взяла, уволилась, пошла в бизнес. Осваивала ремонт и строительство крыш…

— Да?

— Да. Я теперь и это знаю. До того я уже знала, что такое отмостки, как строить дороги, как строить газопровод, пока работала в совете, тут еще занималась крышами.

Чем бы не занималась, я стараюсь очень досконально в это войти и уже смотрю глазами на все это. Поэтому, когда в январе 1995 года так случилось, я еще по прежней работе, как бы шлейфом, поехала в Лондон на неделю, на обучение, по вопросам планирования семьи, я в Лондоне ничего не видела, я увидела только устройство крыш, мансардные окна, я все смотрела: скатные, не скатные, высокие, не высокие, чердачные. И приехали когда, что видели в Лондоне, я начала рассказывать по крышам и про отмостку (отмостка- это полоса асфальта вдоль стены дома, чтобы не рушился фундамент)..

Потом много пришлось пережить… пришлось пережить угон машины, причем не своей из моего гаража, открывала в Сочи предприятие, в компании с людьми, потом переехала из Сергиевска, тут уже случились семейные проблемы, переехала из Сергиевска в Жигулевск жить. Там бывший наш депутат Демичев В.П., наверное, помните?

— Да.

— Сказал: «Давай, Наталья, вот нас…».

— Он покойный?

— Да, он умер от инсульта не очень давно, года три по-моему. Говорит: «Или, давай, сейчас на пенсию мы отправим кадровичку, сейчас пойдешь в кадры, ты же в кадрах работала, у нас есть ООО «Профцем» (учреждено профсюзом цементников)«. В принципе-то они занимались возвратом платежей, они занимались обменом продукции цемента на продукты для рабочих, отдавали, вот такое все. И плюс у них была небольшая мини-пекарня. Ну, я решила, думаю, приходить из поселка в город и начинать с того, чтобы кого-то смещать с должности… говорю: «Нет, давайте, пойду в пекарню». Ну, вот начала хлеб учиться печь.

— Научились?

— Научилась. Причем, не просто научилась, тогда, слава Богу, появилась новая информация и я скупала различные зарубежные издания и на базе их делала много новых рецептов выпечки, причем, делала как? Беру новый рецепт, дома его пеку, пробую. А! Замечательно, вкусно. Считаю – дорого, люди не будут брать, зарплата у них… Начинаю пробовать…

— Удешевлять, да?

— …удешевлять, да. Убавила там масла, добавила чего-то, еще раз пекла. То есть, я могла по две выпечки за вечер делать, попробовала – все нормально. Утром понесла, это куда-то же надо деть, там мы реализовали, отдали, потом запускаем в производство. Пока работала там, здесь также наш бывший депутат Люкшин В.Г., директор птицефабрики, позвонил и сказал: «У меня погиб начальник колбасного цеха, пошли начальником колбасного цеха». Я ему позвонила и говорю: «Знаешь что, Владимир Григорьевич, я только хлеб научилась печь, ты меня на колбасу!». «Ну, ты же работала на мясокомбинате!», — он мне говорит. Я говорю: «Работала, но я работала в кадрах. Да, я знаю основу технологии, но не настолько, чтобы браться и делать колбасу, все-таки серьезный это продукт!». Он говорит: «Ну, ладно». Потом прошло где-то с полгода, он снова звонит и говорит: «Разговор есть. Вот не пошла начальником цеха, я тебе другую работу предлагаю». Поехала. Он говорит: «Нужен заместитель директора по сбыту».

Начала смотреть, изучать маркетинг. А еще, когда идти туда, я еще сомневалась, идти – не идти, также наша, опять же, покойный депутат Пахтусова Любовь Федоровна, она говорит: «Наталья, иди, у тебя получится!». Она говорит: «Я вот в теории сама все знаю, я тебе книжку дам, я в теории все тебе расскажу. На практике я – не ты, а ты сейчас книжку прочитаешь и все получится!». Начинаю я ее книжки читать, начинаю анализировать их, делать, ну, продажи, кто у них сколько покупает. Сижу, считаю, Люкшин заходит и говорит: «Что ты тут за рисунки делаешь?». Я говорю: «Подожди еще день-два, я тебе скажу». Прихожу к нему и говорю: «Вот через два, или три дня у нас упадут продажи на столько-то». «С чего ты взяла?». Я говорю: «Потому, что я посчитала, что вот такой-то процент покупают школьные столовые. Завтра-послезавтра они закрываются на каникулы, вот это мясо, 17 тонн, например, у нас ляжет». Ну, точно так и получилось.

А тут я внезапно заболела, грыжа позвоночника, тяжелейшее заболевание и я полгода просто на четвереньках ползала, образно говоря, почти не ходила, то есть, это по стенке, ну и в прямом смысле на четвереньках, даже без преувеличения. По больнице Калинина иду-иду, раз, плохо, упала, я на четвереньки. Люди бегают, кричат: «Ой! Вот женщине плохо!». А я снизу голову поднимаю и говорю: «Да не плохо мне, мне очень хорошо». Ну, у них шок, человек, который лежит на полу и валится, говорит, что ему хорошо и на четвереньках стоит. Я говорю: «Сейчас все пройдет и я дальше пойду». Выкарабкалась и из этой проблемы.

А потом так случилось, что брат приехал из Сибири, приехал ко мне туда, на птицефабрику и так: «Сколько тебе платят?!». Я говорю: «Ну, так». «И ты за эти деньги тут работаешь?! Вот, посмотри, я уже приехал». Въехал во двор птицефабрики на огромной иномарке. «Пошли ко мне работать!». Я говорю: «Да я не могу, я же обещала, тем более проболела, надо что-то наладить». «Ну, ладно!».
Потом, через какое-то время, еще приехал.

Переехала сюда, в Самару, брат снял мне здесь угол, оплачивал пока временно за него и я начала снова заниматься бизнесом, лежа на диване, то есть с сотовым телефоном, сидеть я не могла, я всеми делами рулила так, лежа на диване, потому что в частной компании это можно, почему нет.

Потом в 1998 году начала компьютер осваивать впервые, сначала не получалось, дочь училась, еще студенткой была в университете. Я, запутаясь, бужу ее, она во вторую смену училась, ночью позанимается, потому что жили в квартире, где был и офис и жилье, днем там народ толпился, приходил, вечером все уходили, мы с дочерью оставались. Она говорит: «Ой, мама, ну, что же ты, это же так просто!».

Ну, говорю, хорошо, а потом, месяца через два-три что-то ее спросила, она так: «Где это нашла?». Я говорю: «Ну, вот там». «Да что ты лазишь, хватит тебе пока и этого!». Ну, в итоге потом зять тоже пришел и говорит: «Слушай, мать, да ты у нас скоро компьютерные курсы сама откроешь, обалдеть, что делаешь!».

Я считаю, что знание компьютера я вовремя освоила, мне очень помогло, но как всегда делала это до упора, то есть я до стольки работала за компьютером, что я просто из-за компьютера через кресло переваливалась на диван…

— И засыпала.

— …и засыпала, не раздеваясь и просыпалась на утро, начинались звонки, мужчины на работу приходили, а я на диване от компьютера, отвалившись, сидела, делала.

Потом наступил такой момент, что стало казаться, наверное, у всех так было в жизни, когда мы чего-то уже достигли, уже прошлые какие-то проблемы остались где-то в прошлом и казалось, как в стихах говорят: «Ну, вот оно, счастье, лишь стоит по жизни шагнуть!».

А здесь накопились в обществе и в экономике и многие вещи, которые начались, кризисные, плюс мы стали постарше, маму парализовало, она три с половиной года лежала с инсультом, я пока за ней ухаживала, естественно, конкуренты не ждали, бизнес наш, так скажем, плюс правительство помогло, налоги постоянные, рост цен на энергоносители и все прочее. Ну, в результате сейчас эта компания, которую мы с братом открывали в 1998 году, она пока еще не закрыта, но сейчас уже приняли решение окончательное, просто ее закрывать, потому что в этих условиях…

— Терпеть невозможно.

— …в этих условиях, если честно работать, если ты не связан ни с какими коррупционными связями и прочее, то очень сложно. Вероятно, можно, но очень сложно. Ну, это вот вкратце так.

— Да, такую яркую картину вы нарисовали, сразу все представилось, действительно, это здорово.

— Я вообще хочу сказать, что сейчас много, что… ну, давайте, вопрос по детям закончим. Здесь сейчас рассматривается как? Больше поднимается с политической точки зрения, с другой альтернативы, то ли усыновлять у нас, то ли отдавать за границу.

Нужно смотреть вообще по-другому, нужно смотреть, искать причину, решать вопрос не по следствию, а причину, нужно, чтобы детей-сирот не было.

Ни усыновления за границу, ни усыновления у нас в стране проблемы этой не решают, то есть нужны совсем другие меры, нельзя забывать и эту, но нужны меры совсем другие.

Если мое высказывать отношение за границей, я не беру конкретные, отдельные семьи, но в целом, я считаю, что наши дети должны жить здесь, ну, за небольшими какими-то, возможно, исключениями, бывают такие исключения.

— Но никто же не спорит, но, если бы были эти усыновители и стояли бы в очереди и это были бы действительно достойные люди, кто бы с этим спорил, да?

— Применительно вот к этой ситуации, вообще я считаю, что им бы было лучше здесь…

— Ну, понятно, понятно.

— …применительно вот к этой ситуации, нужно смотреть в каждом конкретном случае. Но самое главное, нужно работать над тем, чтобы детей-сирот не было. И, когда в начале, в 90-х годах, я этим занималась, мы всегда себя в России сопоставляли с Арменией и там говорили, что в Армении вообще нет детских домов.

— Да, да.

— Вообще нет! И, если там, вдруг, появляются сироты, то это обязанность родственника, дяди, тети взять его, все!

— Это даже не обсуждается.

— Это даже не обсуждается, вопрос закрыт, поэтому сегодня мы обсуждаем совсем немножечко не то. Нужно создавать, такие условия в стране чтобы были, чтобы сиротство не возникало. А у нас, к сожалению, эти условия, они продолжают иметь место быть и, не решив их, мы не решим.

Я все время вспоминаю рассказ Горького, когда воробьишко спрашивал у отца: «Почему деревья шатаются? Ветер от чего? Потому что деревья шатаются». Вот мы иногда на высоком уровне пытаемся проводить, бороться с тем, что деревья шатаются, не гася ветер.

То, что касается бизнеса и экономики, выживем ли мы, я бы не валила все сто процентов на правительство, хотя там лично у меня очень много претензий к тому, как управляется страна, как управляются отдельные территории.

Просто я хочу сказать, что мы попали в такой период развития мирового, когда его можно назвать эпохой разрушения. Мы пережили эпоху 90-х, потом у нас было десятилетие – это потерянное десятилетие 2000-х годов, я считаю, не было серьезных аналитических исследований, понимания где мы, куда мы идем, а сейчас вот пошла эпоха разрушения.

Но, в тоже время, вот эта эпоха разрушения, она создает невероятные условия для тех, кто умеет думать, умеет создавать, кто действует.

Не перевел всю свою жизнь в интернет, написал что-то там не так и все, а дальше сидит и ничего не делает, ждет, когда утром проснется, протянет руку, а там, под диваном, кто-то деньги положил. Делай, хоть что-нибудь! Упал, встал, поднялся, бегом. Сейчас вот эта, бывшая теория постепенного улучшения жизни, она приказала долго жить. Сейчас должно быть совсем другое – все, или ничего. Нельзя улучшить немного!

Появление детских садов – нужно решать проблему сразу, потому что ты пока решил до двадцати, остальные дети выросли…

Таким образом получается, те частные блага, которые мы приобрели, в том числе и благодаря рынку, да? Там какие-то машины купили, какой-то бизнес создали, мы за это время потеряли колоссальное количество общественных благ, то есть то, что не делится, пользуется каждым. Купили вы хорошую машину, поехали на дорогу, вы ее разбиваете, вам не хватает чего? Общественного блага, дорог. Захотели вы отдохнуть, сунулись вы на набережную, а там вся линия занята частными этими.

— Да.

— У вас отобрали возможность любоваться набережной, наставили там киосков и так очень много вот этих. И для того, чтобы по-другому сейчас жить, во-первых, надо перестать паниковать, надо начинать действовать. Партию надо создавать не «Гражданская платформа», не «Единая Россия», а партию действия, тогда все будет нормально.

— Вот мы разговор с вами построим в двух частях, я чувствую, потому что этот общественно-политический блок мы завершим одним моим вопросом, а потом конкретно расскажем о всем том замечательном, чему вы научились.
У меня столько всяких ваших поделок и экспонатов и это все интересно, что, я думаю, это любопытно будет не только мне. А вот этот блок давайте завершим таким общественно-важным делом.

Чувствуется, что вы, как депутат не зря были депутатом, потому что вы смотрите на проблему глазами других людей, сразу пытаетесь найти ответ на вопросы, какой-то совет и какую-то помощь. Вот я знаю, вы мне прислали ссылку, в доме, в котором вы живете, у вас есть сайт, у вас есть служба оповещения, вы держите это в контакте, в группе всех жильцов и вы не даете им остаться в стороне от решения каких-то важных вопросов.

Я думаю, что сегодня это настолько актуально для всех нас, поскольку коммунальные службы и всякого рода управляющие компании, случайно свалившиеся на нашу голову, они всех жильцов заставляют действительно задуматься и принять решение, что нужно самим брать в свои руки, либо делегировать эти полномочия тем, кто в этом понимает, кому ты веришь, так ведь?..

— Да, конечно, в прошлом году проходили в массовом порядке создание этих советов, у нас тоже повесили объявление. Первое я пропустила, потом, на следующее собрание я пришла, причем опоздала на час, перепутала время, бывает уже, так вот. Подхожу к назначенному времени, там уже все заканчивается и мне говорят: «Вот старших по домам избрали, а председателя совета дома так никого и не нашли, а вы не пойдете?». Я говорю: «А по каким причинам?». «Ну, вот мне так кажется». «Ну, давайте, хорошо». Избрали. Мы быстро собрались на другой день, первое время вообще каждую неделю собирались и начали с того, что мы описали все проблемы, которые в доме есть, но согласовывали все это с жильцами. Точно, обязательно, вот настоящий принцип демократии, мы его соблюдали. Повесили объявления, проанализировали свои возможности проекта управления. У нас оказались в доме и юристы, и адвокаты, и полиция живет у нас, прямо мини-государство, бывшие управленцы. Составили этот список и тот принцип работы, который я соблюдала всегда с людьми, начиная с поселкового совета, то есть, я никогда не говорила, не приказывала, не руководила, я давала всегда людям возможность высказаться и действовать самим. И вот здесь мы все это описали, сделали, начали работать, что-то уже успели и тут мне звонок, что у меня брат в тяжелейшем состоянии, я позвонила членам совета и сказала: «Так, мужики! Я уезжаю, не знаю, чем там закончится…».

— Рулите сами.

— Да, примерно так, рулите сами. Прошла примерно неделя, я приехала домой после очередной аптеки, вышла на балкон, смотрю: въезжает во двор группа рабочих, быстренько начинает работать, а зимой, когда сшибали сосульки и лед, у нас повредили водосточные трубы и вода текла прямо по стенам, разрушая здание. Я объяснила, что это плохо, тоже написала в план. Член нашего совета, инвалид, который совсем недавно живет в городе, у него проблема с рукой и он сидит дома, нянчит племянницу, не может работать, поэтому. И среди всей этой толпы народу, бригады вот этот Виталий. Я ему с балкона кричу: «Виталий, это что, твоих что ли рук дело?». Он: «Да, я пошел, у нас в плане написано». Я думаю, ну это вот класс! Ну, просто класс! И на ближайшем совете, когда собрались, потом еще предотвратили там пожар, сказали, там что-то у нас искрит, пошли, тоже срочно вызвали, люди сделали, электрик пришел, сказал: «Еще бы дня два и вы бы сгорели». Поощрить нечем, потому что денег у нас нет, советы создали. Вот, смотрите, и нас что еще происходит в стране, удивительный такой момент. У нас с одной стороны, вроде бы, развивается демократия, то есть, права, полномочия делегируются вниз, ну, вот как государственная власть делегировала местным советам самоуправление. Точно также сейчас государство делегировало этим советам многоквартирных домов полномочия, но для подкрепления полномочий не выделяются ресурсы. Что у местной власти их сейчас не хватает, самоуправление, а у нас вообще нету.

Вот, стали создавать за свои деньги, распечатать, раздавать, опять за свои деньги. Половину сделала за свои, потом коллегам позвонила, в типографии работают, человек сособственник типографии, говорю: «Слушай, ты мне притащи хоть пачку бумаги оттуда, визитки напечатай». Опять же, до какого этот момент может быть? Но, все-таки, вот говорю, люди, если нужно, понимаете, человек вот сделал и сделал. Когда он видит, что это нужно всем, нужно и ему, когда к этому серьезно относятся, его мнение спрашивают, я начинаю спрашивать: «Виталя, а ты в деревне-то, кем там был?». Он говорит: «Да я колхозник». Я: «Ничего себе колхозник!». Потом начали что-то обсуждать, он говорит: «Ну, да, ситуация, когда верхи не могут, низы не хотят». Я говорю: «Ну, у нас так замечательно колхозник рассуждает, просто это чудо! Признавайся, кто ты?». Он: «Ну, колхозник я!».

То есть, решать могут все люди и большая ошибка вот этих двадцати лет была в том, что, помните, когда хотели вот эти советы распустить, когда хотели в стране устроить то, что хотели, то в первую очередь дискредитировали участие простых людей в органах власти.

— Да.

— Говорили: «Как это так? Кухарка может управлять?». А еще как управляет замечательно! Вот в поселковом совете у нас было 55 депутатов, из них большинство было рабочих. Как какой-то скользкий вопрос и нужно принимать серьезное решение, у руководителей, у них была солидарность, у директоров. «Да нет, зачем наказывать, если не топится?!». А рабочие вставали и говорили: «Как это так? Полгода не топить, плохо топить? Уволить человека с работы, дать постановление на увольнение!».

— То есть, опять возвращаемся мы к пониманию обществом того, что руководить обществом должны сами члены общества, не выбранные какие-то, кем-то, какой-то партией, а представители этого общества, живущие на этой территории, или в этом регионе, на этой улице и решающие проблемы этой улицы. Причем, как выясняется, что такая система, она же практикуется во многих европейских странах, и в Германии и во многих других, где улицами управляют люди, живущие на этой улице, ну в конечном итоге. Я не говорю о том, что нет органов власти. И вот к пониманию общества, что оно само должно о себе заботиться и себя спасать и себе помогать, вот мы сейчас постепенно и подходим, да?

— Мы постепенно подходим, но мы не совсем представляем модель, как должно быть.

— Да.

— Вот мне можно, вот там всего две пирамидки бумажных сделать? Вот понимаете как, у нас двадцать лет назад была вот такая одна в стране пирамида власти государственной, от Верховного Совета. Верховный совет был и местные советы, областной совет был тоже местный, система государственной власти. После этого у нас ее разделили, сделали местное самоуправление и сделали государственную власть.

— Вертикаль.

— Да. Но государственная власть осталась, это область и уже Россия, но местное самоуправление – это не совсем, как власть, а люди ее по-прежнему воспринимают так и между ними еще начались постоянные несогласия, особенно по городу, а такого быть не должно. А, в принципе, местное самоуправление, вот, что значит, люди сами решают? Сам ты можешь решать, но у тебя не всегда ресурс есть. В принципе, что нужно? Нужно изменить модель вот эту, местного самоуправления. Вот эту пирамиду, вот так ее надо пришлепнуть, сделать, оставить ее в центре, а участниками этого управления, субъектами управления, не объектами, а субъектами, допустим, должны быть и предприятия все, которые у нас есть, не одни газовики, которые в городе.

— Да.

— И частные, так называемые, домовладения, то есть люди, которые имеют свою землю, они все имеют равное право в этом управлении. А вот эта вот власть, которую мы сделали не властью, она должна координировать действие всех этих людей. Все. Когда она координирует и распределяет средства, когда все это понятно, когда все эти решения принимаются… здесь вот такая модель должна быть. Вот что-то примерное сделали в Японии, город Камакура. Они там перевернули эту пирамиду власти и у них население стало играть главенствующую роль и многие годы к ним ездили со всего мира учиться. Я читала об этой модели, очень интересно. Вот все, что нужно. Мы же с вами как? Вот мы, когда рассуждаем о нашей администрации города, мы всегда ее называем власть, они и мы, они и мы, а мы вот все вместе. Мы все субъекты управления, а администрация города, она очень часто рассматривает всех вокруг себя объектами управления, она пытается нами управлять и отделилась от нас намертво. Все! А без какой-то власти, само одно население кругом оно не решит, потому что должен же быть какой-то общий сценарий развития города. Если каждый двор начнет только чисто свою политику… Должны быть комплексы, большие комплексы проектов развития и каждый в этом проекте должен вписываться, каждый двор должен вписываться в район, район – в город, ну, а город также не должен противоречить областному развитию.

— Вот предыдущим гостем нашим был Дмитрий Владимирович Оводенко, замечательный человек, который сказал такую фразу, что «мы живем в обществе, в котором нет главного режиссера», а вы в комментариях написали, что и сценарий сам непонятен. Вот, я думаю, что мы здесь поставим точку, чтобы продолжить наш разговор в следующей части.

(продолжение следует)
——————————————

Часть 2

— Мы начинаем вторую часть встречи с Натальей Михайловной Гиря, которая приехала к нам в редакцию со своими работами.

— Не с пустыми руками.

— Не с пустыми руками, да. И, более того, даже привезла батон, написана печать «ручная работа».

— Да, ручная работа.

— А что это за батоны вообще? Я вот даже видел, что вы на камнях печете, у вас там какие-то специальные лепешки пекутся.

— Ну, разные, да, у меня сейчас такой период, у меня все проектами. Сейчас один из проектов – это выпечка хлеба, разработка новых рецептов. Вот этот батон я пекла вчера, до этого я такой не пекла, вот я вам сейчас отрежу и вы продегустируете.

— Вкуснейшая корочка, хрустящая.

— Да, с настоящей корочкой. Ну, вот, можете его понюхать, посмотреть на срез, он ароматный.

— А вот какая нужда выпекать батон, когда столько продаются, вот сейчас чего только нету в городе и каких только лавок, магазинов, пекарен, а вы делаете что-то свое?

— Если вы внимательный покупатель, я недавно зашла в один наш магазин, не буду нарываться на антирекламу, зашла, чаббата, меня просили, испеки чаббату, думаю, я пойду, посмотрю, какая она настоящая. Выбрала небольшой кусок, там 60 рублей килограмм, за 14 рублей купила, пришла домой, там мелко-мелко-мелко такая этикеточка, я на ней читаю: улучшитель, ускоритель, консервант Е1, Е2 и так далее. То есть, вот такой кусок хлеба, там шесть, или семь химических веществ. Соответственно, за счет того, что там было смазано оливковым маслом, корочка сама вкусная, мякиш я нажала, он тут же слипся. Вот, я вам нажимаю вот этот хлеб, он не слипается и не сыпется, как наш хлеб сейчас больше всего.

— Да, да, крошится.

— Или сыпется, как опилки, или же он вот так вот слипается. Поэтому кушать надо здоровый хлеб, основная из причин, к хлебозаводам у меня, как бы, претензий нет, к большим вот этим компаниям, они выпекают, я предполагаю, что они делают, они экономят на заработной плате. Для того, чтобы хлеб хороший испечь, нужно от полсуток до суток…

— Выдерживать его, да?

— …да, он должен созревать, то есть мука и вода должны превратиться в нечто новое, для этого нужно время. Это технология, это природа, никуда от нее не денешься. Для того, чтобы сократить это время, добавляются химические вот эти улучшители, в результате на работе человек находится, допустим, не за 12 часов надо зарплату платить, а за 4 часа хлеб выпекается. Поэтому, внешне он вроде бы нормальный, он наливается углекислотой, поднимается, а вкуса у него нет, потому что в нем не успевают созревать молочно-кислые бактерии и он не приобретает того аромата, быстро сохнет, а иногда вообще, бывает, попадается картофельная палочка и внутри клеется.

— То есть, получается, что вы домой хлеба не покупаете, да? Печете сами?

— В этом году практически нет, а раньше покупала, потом в прошлом году как-то пошла, прошла, просмотрела все прилавки, а выбрать нечего. Я просто думаю, вот я тут трачу деньги, время, что сама испечь не могу? Пришла домой, достала там хмель у меня был, испекла хлеб, замечательный, вот просто понюхала, ну, жизнью пахнет, натуральной жизнью пахнет. Думаю, не буду! Внучкам сейчас привожу, они бросают мясо, бросают котлеты и едят только хлеб, это очень вкусно.

— Да. И даже на камнях у вас там какая-то выпечка, вы делаете.

— Да, это в девяностые годы, когда работала в пекарне, я увидела в журнале, как хлеб арабский пита и его начиняют различными начинками. Мне хотелось сделать, я тогда и не поняла, как он делается, не сообразила, но, а сейчас вот интернет, очень много открыла, нашла рецепт и попробовала. Во всех моих экспериментах помогают мне дети, то есть, я проговорила о том, что нужен бы камень, камень для выпечки купить у нас сейчас баснословно дорого, там чуть ли не под две тысячи, а зять мне говорит: «Да будет тебе камень!». Привез мне, специалист-строитель привез мне каких-то камней, которые нормальные, я попробовала на них, очень классно, девченкам нравится смотреть, как они вздуваются.

— То есть, в духовку эти камни кладете?

— Да, в духовку кладу, разогреваю, очень хорошо разогреть, потом тесто на него кладешь, от высокой температуры у него отрывается корочка, получается в середине карман. Потом, особенно детям очень нравится, они начиняют туда салата, колбасы положат, сыра положат, в духовке подогреют и замечательно едят. У нас в Самаре практически один раз только видели такой хлеб, причем он стоит одна буханка, причем, как буханка, она пустая вся в середине, кармашки, шестьдесят рублей, так что, я думаю, в скором времени он появится в Самаре и в достаточном количестве.

— Для любителей, да?

— Да. И в том числе с моей помощью.

— Отлично! Я хотел бы, конечно, чтобы у вас это получилось, потому что люди, которые делают своими руками, они имеют право на то, чтобы увидеть результаты своего труда. Это очень важно. Я вижу, у вас очень много всевозможных вот таких открыток ручной работы. Вот здесь смотрю, просто «поздравляю», здесь вот даже Париж есть.

— Да.

— То есть, это все оригинальное, уникальное, это ручная работа, да?

— Да, это стопроцентная ручная работа, это очень редкая техника у нас в России, она называется «Пергамано». Зародилась она в Европе, в средние века в монастырях, только тогда монахи делали не открытки, они делали различные закладки для церковных книг, ну и делали поздравления для богатых, знатных людей. Сейчас это возродилось, пришло, как открытки, картинки делается. Могу, в принципе, если вам и зрителям интересно, вкратце смысл технологии показать.

— Да, вкратце расскажите, как это все можно своими руками сделать. Вы же только своими руками это делаете?

— Да, своими руками. То есть, получается, я вот здесь немножечко начала, берется вот такой лист кальки, очень плотный, только не тот, в магазине, она имеет свойство прозрачности и она такого сероватого цвета.

— Ну, она продается, да?

— Да, она продается, ее можно найти, хотя это достаточно редкий материал. Она имеет свойство какое? Если вы берете хоть какой-то предмет и по нему проводите след, получается белый след. Вот я сейчас провожу…

— То есть, это не карандаш?

— …это не карандаш. Вот я провела контур, сейчас простенькую вещь сделаем, сейчас покажу. Вот появился у нас, видите, простейший цветочек. Но он просто контур и контур, чтобы он стал таким красивым, ему нужно, как я говорю, белая графика. Графика есть карандашом рисуют светотень, а здесь вот этим шариком начинаете вот делать, с разной степенью нажима заполняете, получаете уже вот такой вот рисуночек. Я покажу зрителям, здесь он сделан быстро, на скорую руку, без соблюдения каких-то вещей, понимаете.

Вот, в принципе, на этом строится. Но признаком этой работы еще является не просто какую-то картинку нарисовать, ее не очень сложно нарисовать, если постараться, она всегда еще должна сопровождаться таким тонким кружевом бумажным, а кружево делается значительно дольше, это множество тут точек, проколов иглой по кальке и потом по миллиметру все вот это прорезается.

— Это большая ручная настоящая работа, да?

— Такую вот, чтобы открытку сделать, нужно потратить рабочий день, то есть, если вы хотите тридцать тысяч в месяц получать, значит, открытка должна стоить полторы тысячи рублей.

— Но купят ли ее?

— Ну, купят ли ее, люди, которые хотят действительно…

— Оригинальное, да?

-… знаете, есть еще такое выражение, вот, когда вы что-либо продаете, подумайте, что вы продаете. Если вы продаете часы «Ролекс», вы, наверное, продаете не предмет, на котором смотрят время, а элемента престижа. Элемент престижа, принадлежности к какому-то классу, поэтому я не гонюсь за тем, чтобы устраивать их массовые продажи, кто-то купит и купит, не купит, сложу в альбом, после меня дети лет через двадцать на аукционе продадут за большие деньги.

— Дай Бог, удачи.

— Я не переживаю, это очень редкие работы, потом, да, скажут, бывший депутат областного совета, участник конституционного совещания делал открытки, у-у-у! Высокая стоимость работы будет. Ну, то есть, вот они такие разные, сейчас я серию делаю весенних цветочков, это маргаритки, яблони цветущие.

— У вас есть конкретные какие-то заказчики, да? Потом, что я смотрю, у вас несколько адресов в интернете есть, вы участвуете на собственном сайте и в каких-то партнерских программах.

— Ну, да, у меня выставленные люди, вот недавно москвичка одна заказала маме на день рождения, я целую неделю работала над ее открыткой, вплоть до того, что текст, который она прислала, показался мне корявым, я попросила друга, там в стихах написали, все прочее, ну, вот она как раз перечислила мне тысячу рублей за эту открытку, осталась очень довольна, прислала хороший отзыв и жду, вот завтра она должна маме вручать, жду отзыва. Обещала написать, как мама отреагирует, да. Вот мне очень приятно.

— А вот это что за фигурки такие?

— А вот это в России у нас практически тоже пока никто не занимается, можно так сказать, хотя в Европе делают. Это кукла из кукурузных листьев. Листья, которые оборачивают початок кукурузы, они имеют свойство такое, что их высушиваешь, потом зимой брызгаешь и делаешь такие вот куклы. Замечательные куклы, они очень интерьерные, симпатичные, нравятся детям тоже.

— И, главное, что тоже ручная работа, не китайский ширпотреб.

— Да, ручная работа, это по сути скульптурка, простые народные куклы, когда берется пучок, перевязывается, ну, я их называю кукла-растопырка, а здесь все-таки она уже вот такая, скульптура, она тоже требует времени.

— А вот это тоже у вас что такое? Сноп какой-то.

— А это не сноп, это вигвам.

— Ой, извините.

— Это вигвам. Я обыскала весь интернет, вигвам из кукурузных листьев – нет такого, так что перед вами шедевр, первый в мире вигвам из кукурузных листьев. Здесь есть вот и вход, который у них есть, правда, я не смогла уже тут сделать дымовой клапан, это очень сложно, но даже украшение жилища индейцев, здесь вот так они его украшают, зигзагом, у них она означает горы и холмы, которые племя уже прошло и должно пройти до пути. Так что, я вам хочу вот эту игрушку подарить, чтобы ваша компания, чем вы занимаетесь, уже много вот этих холмов прошла и чтобы прошла еще намного больше, чтобы в конечном итоге до желаемой цели в этой жизни вы дошли и завершилось бы все так, как вам бы хотелось и, в том числе, и в эту, как мы говорили, эпоху разрушения, которая все рушит и в то же время создает что-то новое, чтобы вы увидели это новое и в результате все было замечательно в вашей компании.

— Спасибо, спасибо вам, Наталья Михайловна, это очень приятно и у нас коллекция уже большая есть, разные воспоминания о встречах с разными интересными людьми, вот теперь мы будем, глядя на это, помнить о вас. Это что за дерево?

— Это дерево, сейчас очень модно, делают топиари, то есть, это впервые итальянский садовник во Франции сделал из кустарника дерево, которое назвали дерево любви, дерево счастья, ну, сейчас очень многие рукодельники делают. Делают из бумаги, делают из фарфора, делают из всего, но из кукурузы тоже первый. И я принимала участие в съемке передачи «Made in Samara», как раз вот снимали, как это кукурузное деревце делается, так что оно тоже историческое, Самара может гордиться тем, что в Самаре делают листья… из кукурузных листьев делают такие вещи.

— Вот мне нос щекочет аромат вот этих нескольких кусочков мыла разных, которые тоже являются объектом вашей деятельности, тут такая резьба интересная. Почему мыло?

— Историю расскажу. В 2008 году поздно пошла в отпуск, никуда не поехала, забрела в «Метро» и, вдруг, там увидела инструменты, набор ножей для карвинга.

— Что такое карвинг?

— Карвинг – декоративная резьба по овощам и фруктам. Я много лет занималась тем, что в педучилише, как впервые учили, бутерброды красивые делать, салаты украшать, я всегда из овощей что-то вырезала и украшала салаты на стол и с подругами, когда собирались, раньше же дома отмечали все дни рождения, там что-то кто-то варил, а мне всегда говорили: «Так, а ты марш отсюда! Ты будешь украшать в конце». То есть, они наготовят, а я все это разложу, украшу. И, вдруг, я вижу этот набор, я немедленно покупаю, впереди отпуск и начинаю резать. Купила китайкой капусты, вырезала из нее розу, замечательно получилось, вернее, не розу, хризантему. Я сразу схватила эту хризантему, помчалась к дочери демонстрировать, тут заходит ее сосед и говорит: «О, Боже мой! Что это такое?». И я поняла, что, как же это просто, доставить людям удовольствие! Взял вилок капусты, отрезал, красота и все ходят и любуются. Я целый год резала по этим фруктам и овощам, арбузы, больше того, в интернете можно найти меня.

— А кто-то просто ел, да? А вы их художественно.

— Да, морковь и свеклу, картофель, но вот те шедевры, которые создаешь, у них имеется такое свойство, что они сутки, больше они не живут, красота твоя. И тут в поисках образов, как люди режут, я натыкаюсь, вдруг, на резьбу по мылу, увидела. Один-единственный тогда бы ролик, это было осенью 2009 года, я немедленно взяла это мыло, потом начала резать, выставила в интернете. Ну, сейчас уже очень много последователей, первые за мной Анна Михеева из Краснодара написала, говорит: «Всю ночь резала хозяйственное мыло, тренировалась, делала». И вот те, кто занимается резьбой по карвингу, по овощам, сейчас зимой, когда овощей меньше, фруктов и все это стоит дорого, как раз тренируются на мыле, а летом режут арбузы, продают их на свадебные столы.

— Ну, здесь тоже много тонкостей, это надо знать, какое мыло, ведь не каждое еще пойдет.

— Да, далеко не каждое, нигде не было информации какое, я тоже опытным путем перерезала, наверное, килограмм сто.

— Да вы что?

— Да. Я сама удивилась, какое впечатление оно производит. У меня есть альбом в «Одноклассниках», там просто десятки тысяч посетителей, отзывов и даже… ну, у женщин, когда пишут, допустим: «Душа визжит от восторга, когда смотрели!». Это понятно. Когда мужчина в очках, с трубкой пишет: «От ваших работ просто башню срывает», ну, это уже совсем интересно.

— Вы говорили, что много иностранных посетителей, которые интересуются работой.

— Да, потом я сделала свой сайт, вернее, блог, разместила там страничку, выставила много работ и отслеживаю посетителей, то, да, на третьем месте США, потом там идут Германия, Казахстан, Израиль много смотрит, ну и практически все страны — и Венесуэла, и Бразилия, и ЮАР, поменьше из Азии, иногда бывает Китай. Россия и Украина, потом США, а потом чередуются вот различные страны.

— Но вот дальше – больше, я смотрю, мало того, что вырезали художественно вот это мыло, уже захотелось сделать и упаковку.

— Я обычно делаю упаковку, которая строго подходит к этому. Если на подарок, она просто повторяет по стилю. Поскольку звонок был только вчера, я практически не очень была готова, обычно каждому соответствует своя упаковка, подходящая по стилю.

— Вот вы уникальный, конечно, человек, столько в вас талантов открылось, вы, наверное, сами удивлялись, да?

— Да, точно.

— Но это же, действительно, здорово! Это же помогает жить, помогает выжить, помогает видеть смысл в жизни, потому что очень тяжело ведь бывает в трудные минуты, когда кажется, что вот все не так, все не то, не туда и вообще не знаю, что делать. А тут, оказывается, знаешь, что делать, бери и делай, да?

— Ну, у меня редко бывает, на меня нападает. Иногда люди говорят: «Ой! У меня депрессия!». Я обычно говорю: «А работать не пробовал?». Тем, у кого депрессия. Ну, иногда некоторые моменты бывают, я обычно говорю, всем советую работать, а сама вот сейчас так, но я очень быстро все это преодолеваю. И в самом деле, все это очень приятно, когда, действительно, десятки тысяч людей посмотрели, испытали какие-то эмоции, даже в наше время положительные эмоции и то уже хорошо. То, что многие научились это делать и резать, по какой-то цене даже продают, какой-то там достаток улучшили, еще там что-то. И вообще мечтаю, чтобы женщины как можно больше занимались рукоделием, меньше курили и все остальное, прочее делали, как я говорю.

— Ну, да нужно всегда заставлять себя заниматься каким-то важным делом.

— Ну, тут, может быть, даже не надо заставлять. Если будешь заставлять, ну что там получится? Надо хотеть это делать. Потом, это же, знаете, когда ты чем-либо занимаешься, развиваются у тебя какие-либо свойства, помогает в работе. Я вот привожу иногда пример такой, что проводили 75-летие в Администрации Ленинского района и нам сказали так: «Завтра, чтобы Дом офицеров, там снять грязную вывеску и сделать свою!». Ну, где можно сняться? А денег уже нет, все. Пытались распечатать какой-то там, говорят: «14 тысяч». «14 тысяч нет, делайте сами». Взялись за голову, а что делать? Я говорю: «Хорошо, давайте». Нашли снимок, с параплана снятый, Самары. Девченка говорит: «Как их распечатать?». Я говорю: «Так, разбейте на кадр, распечатайте». Распечатали. Ребята кто-то снимает, допустим, подскажут. Стали складывать картинки, а они не состыковываются и получается картинка неровной. Я говорю: «Ну, не состыковывается, давайте их разделяем, давайте сделаем витраж». Мы их вот так вот разделили, а соединять чем? Начали думать, а время уже девять часов вечера, а завтра мероприятие, что делать-то? И вот тут, вдруг, приходит на базе вот этого опыта, я достала скотч малярный, проклеила вот эти вот картинки.

— С той стороны.

— С обратной стороны. Ну, белый светит, а чем? Ну, по идее, как, если делать под витраж, надо хотя бы шнур. Шнура нет. Где взять шнур в девять часов? Я опять подумала, открыла шкаф, где у меня чай-кофе стоят, взяла банку кофе и вот так ее рассыпала по картинке, растерли все, здесь получился клей, скотч склеился, такая вот полоска, решение найдено. Все говорят: «Все, пошли домой, утром придем, сделаем». Вот, если будете много делать своими руками, у вас будут появляться какие-то неординарные решения.

— Да, я вижу, что у вас на каждую проблему всегда найдется ответ и безвыходных ситуаций не бывает.

— Ну, я думаю, да.

— Я очень рад, что мы с вами встретились через много-много лет жизни нашей, шли каждый своим путем, я очень рад, что вы так ярко сумели реализоваться, открыть в себе столько талантов, научиться новым ремеслам. И, самое главное, не потерять оптимизма, душевного такого спокойствия, это очень важно.

— Ну, еще и это врагам отдать? Вы что, нет! Еще и оптимизм, спокойствие отдать? Ни в коем случае! Потом, им же и делиться надо с людьми.

— Ну, вот как, кстати, может быть об этом и стоит сказать в заключении, а как вообще передать можно все то, чему вы научились? Ведь хотелось бы об этом рассказывать, чтобы другие и пробовали, пытались.

— Ну, во-первых, люди в том же интернете учатся, потом очень многие пишут, я стараюсь отвечать на вопросы. Если уже их много, я отсылаю, даю ссылку, вот, посмотрите, там, если уже непонятно будет. Некоторые просто мастер-классы по скайпу. А, потом, говорят: «Как поделиться оптимизмом?». Пример. Когда люди видят, что вот это делать, тем более, что представляют, что я, допустим, человек, у которого не 25 лет и, вдруг, может. «А я что? Не смогу что ли?». И человек берет, делает что-то подобное.

— Есть в жизни что-то такое, что вы, может быть, хотели, но никогда не получилось, или вы не сумели? Или вы обычно цель, которую ставите, она как-то решается?

— С трудом могу вспомнить, чтобы я хотела и не сумела. Обычно начинаешь концентрироваться и решать. Еще всегда приходят на помощь люди. Если ты что-либо хочешь, надо еще и единомышленников искать. Какой бы ты талантливый не был, всегда нужно партнерство с кем-то, в любом случае. Вот, в принципе, можем с помощью вашей программы организовать телеобучение, пусть еще люди занимаются этим. Будет и занятие и развитие и…

— Реклама.

— …может быть реклама, какой-то доход, конечно. Почему бы нет? Как начнем все такие открытки делать, представляете, к 2017 году уже вся Самара будет делать, наедет миллион туристов и все это раскупит, сколько денег будет у людей в бюджете и Самара прославится, свое ремесло появится.

— А вообще эти, народные ремесла, они как-то, кем-то координируются вообще кто-то проявлял когда-то интерес к тому, что вы делаете? Или это чисто ваше занятие?

— Ну, от органов власти и управления практически нет, а вот, допустим на «ГИС Самара» я уже трижды выступала со своими вот этими поделками, они периодически приглашают, да, потому что смотрят. Люди сейчас очень много пользуются интернетом, но, в принципе, я, кстати, читала, где-то прошла такая информация, что нынче наш губернатор, Николай Иванович Меркушкин у себя в Мордовии, он поддерживал развитие вот этих вот ремесел. Я думаю, возможно, что у него руки дойдут и до этого.

— Столько надежд на Николая Ивановича Меркушкина, чтобы он помог Самарской области, что и в этом тоже хочется…

— Да не должен он помочь области, ведь его основная задача нас всех объединить, чтобы мы сами начали делать и работать. Вот объединить, не делать конфликт, я считаю вот то, что я вам рисовала, координатор должен быть в середине. Когда люди поймут, что человек заинтересован, они начнут по-другому относиться и делать. Это я точно знаю, потому что я это пережила в нашем тоже поселковом совете, когда уже люди, те же руководители, они не ждали какого-то решения, сами люди приходили. Вот, представляете, такая ситуация. Приходят жители и говорят: «Ну, что, начальник, надо бы вот мост через речку сделать». Я говорю: «Ну, надо бы, может и неплохо, зачем? Вы же знаете, денег нет». «Ну, знаем, но мы предлагаем. Мы нашли там трубы, мы видели там то-то, мы уже договорились с краном, но нам нужно разрешение на то, чтобы крановщику дали работать, а нам разрешили эти трубы взять». Два звонка сделала, разрешили, люди вышли в выходной, построили мост, двадцать лет мост простоял. То есть, жители сами пришли, поддержку получили и сделали. Руководители предприятий даже подсказывали: «Знаешь, я хочу это сделать, дай». Это все можно сделать. И люди будут делать, потому что людям тут жить и жизнь у всех короткая, да не хочется ее жить в грязи и в лишениях.

— Спасибо, Наталья Михайловна! Я очень рад, что мы с вами встретились, я очень рад, что мы сумели рассказать о всем том интересном, что вы сумели добиться в жизни за эти трудные годы. Желаю вам исполнения ваших желаний, желаю вам успехов и, самое главное, здоровья, потому что, чем старше становишься, тем больше понимаешь, что ничего лучшего и ничего ценнее нет.

— Да, своего здоровья, здоровья близких.

— Да, будьте здоровы!

— Тоже желаю всем-всем-всем здоровья, счастья, всем жителям Самары и всем!

— Спасибо.

— И вам спасибо.

————————————-

Дополнительная информация для знакомства с Натальей Михайловной Гиря:

http://www.sdelaemsami.com/
— Сделаем сами, блог о рукоделии.

https://plus.google.com/u/0/photos/101411070044369431710/albums/5726504651469790449 Альбом “Карвинг по мылу”

https://plus.google.com/u/0/photos/101411070044369431710/albums/5755312775991996401
Альбом работа “Фоамиран”

https://www.facebook.com/media/set/?set=a.100289170039482.284.100001751970036&type=3 — Альбом карвинг по овощам

http://goorigami.com/modular-origami/zebra-star/790 — это сайт дочери, искала страницу с интересной моделью и ее авторством.

http://goorigami.com/ — это главная ссылка сайта Оригами

http://stranamasterov.ru/node/446218
Страница Н.М.Гиря в “Стране мастеров”

http://www.odnoklassniki.ru/natalya.girya/album/194166047049
Альбом Н.М.Гиря в «Одноклассниках» с резным мылом.
Больше 11 тысяч отметок “Класс!”
Больше 270 отзывов, вот один из последних: Я, когда вижу ТАКИЕ работы, все время хочу воскликнуть как Станиславский: «Не верю!»- просто не верю, что обычные руки могут создать такую красоту.

http://www.odnoklassniki.ru/natalya.girya/album/183484654921
Компьютерные рисунки Н.М.Гиря

http://www.odnoklassniki.ru/natalya.girya/album/211486226505
Альбом “семейное творчество”

http://www.reznoe.ru/gallery1875.php
Страница Натальи Михайловны на сайте резчиков Резное.ru

http://www.flickr.com/photos/girya_nm/sets/72157625080663091/
Фотоальбом на Fliсkr

https://plus.google.com/u/0/photos/101411070044369431710/albums/5780940752858242033
Альбом “куклы из кукурузных листьев”

В «Одноклассниках» группу “Карвинг (художественная резьба) по мылу”
создала, Карвинг по мылу. Сейчас там уже много последователей. Больше 2600 участников, 55 авторских альбомов. Вмятина во Вселенной, как в Россию карвинг по мылу пришел!

Вот, что уже последователи Натальи Михайловны делают:
http://odnoklassniki.ru/group/50625525448924/album/50719356616924

***

*Facebook организация, деятельность которой запрещена на территории России.