Пророчества Нострадамуса указывают путь в Жигулёвские горы

В предсказаниях Рериха проявляется Самарская Лука. Откровения Михаила Анищенко. Дальше, дальше, дальше… Автор обозначил формат произведения как «мистическое краеведение». Очень, кстати, своевременно, когда вновь идет поиск истинных корней и времени зарождения поселений в наших местах.

Данная публикация состоит из 4-х глав:

1. Печёные кубики из кувшинок
2. Переправа
3. Исчезнувший город
4. ARAMAS, или Возвращение в город Солнца

Х Х Х

1.

Печёные кубики из кувшинок

Вместо предисловия

Я – поэт Михаил Анищенко.

Я – поэт голодающий в Поволжье.

До сыта я не ел даже тогда, когда Евгений Евтушенко признал во мне большого поэта, равного Сергею Есенину и Николаю Рубцову.

Какое-то время я побывал на волне, поднятой Е. Е., и каким-то образом дошедшей до Самары. Но даже со сцены самарского дома Офицеров, где проводился мой творческий вечер, я, неожиданно для самого себя, пропел слова незамысловатой песенки, что была родом из моего детства:

В тихом городе, на окраине,

На помойке ребёнка нашли.

Чисто вымыли, сухо вытерли,

И опять на помойку снесли.

Мой декабрьский творческий вечер обошёлся самарской казне в кругленькую сумму.

Со сцены, утопающей в цветах, я шагнул в долгую русскую зиму с пустым столом и простывшей печкой.

И всё же самое страшное время входило в наш домик ранней весной, когда в погребе не оставалось ни одной картошины или морковки.

Журналы и газеты, лукаво печатавшие мои стихотворения без моего ведома, гонорары не присылали. Никогда.

Теперь, в обед, когда солнце грело совсем по-летнему, я вместе со своей возлюбленной уходил на Шелехметскую протоку, и здесь, на потеху скучающего люда мы боролись за свою жизнь и любовь. Порой на берег приходило множество серых обозлённых людей, и я, сгибаемый их взглядами, ходил по грудь в воде, вытягивая из глины и чёрного ила огромные клубни-корневища жёлтых кувшинок и белых лилий.

В то время я подолгу не брился и моя седая клочкастая борода, по всей вероятности, придавала мне вид совершенно конченного алкаша. Во всяком случае, с высокого берега доносился не только смех, но и оскорбительные и уничижительные реплики. Моя возлюбленная стойко переносила все насмешки и издевательства, смахивая их с себя, словно паутинки, но глаза её, я видел это один, были тоскливы и черны, как осенние гнёзда, прозябшие и вымокшие среди опавших ветвей.

— Что же вы делаете из них? – порой спрашивали нас грозные мордовские старухи.
-Мышей, крыс и злых старух травим, – отвечала моя возлюбленная.

Дома мы очищали клубни от толстой кожуры, похожей на кожу старого моржа, и давали волю своей кулинарной фантазии. Никаких жиров, не говоря уж о сливочном масле, в нашем доме не было, и потому мы готовили еду на костре или варили в воде, заправленной щавелем и молодой крапивой.

Однажды моя возлюбленная, не скрывая восторга, прибежала с целым букетом какой-то сверхранней петрушки и немедленно стала делать из неё салат, но вкус этого салата показался нам очень странным. Тогда я заглянул в словарь лекарственных растений, и мы с ужасом, перешедшим в почти истерический смех, узнали, что растение, так сильно обрадовавшее Омелию, вовсе не является петрушкой, а есть не что иное, как знаменитая цикута, оборвавшая жизнь Сократа.

Для всех блюд, приготовленных нами в ту весну, мы придумывали романтические названия: «Печёные кубики из кувшинок», клёцки (на сворованных у дикой утки яйцах) «Лилейные гнёзда», гренки «Тайна речного дна». А ещё мы ели, вырытый на заброшенном огороде, топинамбур, называя его земляной грушей и радостью богов. И хотя в ту весну нас самым жестоким образом мучили желудочные боли, а дёсны и нёбо всё чаще опухали и даже кровоточили, мы продолжали жить и любить своего президента (так шутила Омелия). Даже больше, не смотря на холод и голод, мы кормили земляными червями нашего необыкновенного петуха по имени Феникс и он, в отличие от других петухов, пел для нас круглые сутки напролёт, совершенно не опасаясь, что попадёт в ощип.

Помнится, когда Евгений Евтушенко напечатал огромную мою подборку в «Новой газете» и в «Новых известиях», уже на утро мне передали слова ворона-патриота: «Вот и продался Анищенко жидам за тридцать сребреников!»

Именно в то время меня будили по ночам странные телефонные звонки, закрывались передо мной двери газет и журналов, распространялась ложь в интернете. Как показали дальнейшие события, всё это были только цветочки, а волчьи ягодки созрели позже.

Иногда в мой дом наведывались поклонники моей поэзии, и я принимал их без восторга, но радушно.

И вот однажды, в сентябре, явились двое мужчин с одинаковыми лицами. Наша встреча началась с пустяковых разговоров, но неожиданно мужчина по имени Иван сказал:

Михаил! Мы пришли, чтобы спасти тебя!
— От чего?

— От искушения.

Я насторожился.

— Что же ты молчишь? Или уже продал душу дьяволу?

А затем мрачные и загадочные Иван и Илья предложили мне уничтожить поэму «Суд Синедриона».

— Михаил! Своей поэмой ты пытаешься перевернуть все устои христианства! Как ты посмел изобразить это еврейское чудовище, дегенерата и убийцу Каифу, человеком, и даже больше, даже страшнее: как ты посмел изобразить его фигурой чуть ли не равновеликой фигуре Спасителя?

— Михаил! – со слезами на глазах сказал Илья. – Возьми спички, ибо, когда мы окончательно придём к власти, за такие стихи наказание будет одно – смерть.

— Кто вы? – спросил я.

— Мы – это люди, живущие во Христе.

— Почему же, – спросил я, – вы хотите уничтожить всё, что каким-то образом отличается от вас? Получается, что ваш Бог вовсе не Христос, а разбойник Прокруст? Получается, что Россию вы хотите превратить в прокрустово ложе, из которого уже никто не будет высовываться?

Ты не понимаешь сути вопроса, – грустно сказал Илья. – Ты воспел фарисеев, а ведь ты совсем не понимаешь фарисейства!

— Поему же, не понимаю? – удивился я. – Фарисеи есть суть от сути и плоть от плоти наших записных патриотов, точно так же, как они, фарисеи любили свой народ и боялись любого чужеземного влияния. В своей поэме я говорю об этом весьма доходчиво. – И здесь я прочитал:

«Я люблю, мой сынок, и овец, и скрипящие двери,

Мне нужны, словно воздух, мои кипарисы в дыму,

Виноградные лозы, идущие по воду дщери,

И я это сынок, никогда не отдам никому!»

«Я люблю всех людей, пастухов, скобарей и поэтов,

Из людей моя плоть состоит, как из капель вода.

Я люблю даже пыль на страницах старинных заветов

И я это, сынок, никому не отдам никогда!»

— Всё это надо немедленно отправить в огонь. Иначе… Понимаешь ли ты, что с тобой будет?

— Догадываюсь. Но почему? – спросил я.

— Потому что на земле должны остаться или такие, как мы, или такие, как ты. Вместе нам не ужиться.

— Кайся, кайся, Каин! – выкрикнул Илья. – Трепещи, трепещи, несчастный! – инквизитор задохнулся от возмущения. – Ты понимаешь, куда заведёт тебя эта дорога?

— Да, знаю, – ответил я. – Эта дорога ведёт к Богу.

— Эта дорога ведёт в ад, в гиену огненную, в тартарары!

— Странно! – сказал я и улыбнулся. – Ибо апостол Павел сказал, что к Богу приходит не тот, кто молится в слепоте своей, а каждый, кто ищет Его.

— Ты еретик, – инквизитор был явно растерян. – По-твоему выходит, что для спасения вовсе не обязательно веровать, что для спасения достаточно быть в поиске истины и веры? Но ведь любой ищущий, но не нашедший, находится во тьме! Не так ли?

— Так, – согласился я. – И даже больше! Святой Хуан де ла Круус называл веру тьмой не имеющей конца и начала! Да, я всю свою жизнь ищу Бога, а вы нашли его две тысячи лет назад. Нашли и успокоились, словно заживо почили. Но того ли Бога вы нашли? Ведь именно с этим Богом, ничтоже сумняшеся, вы утверждали, что земля плоская и солнце вращается вокруг неё; и именно поэтому вы создали вокруг себя пространство нетерпимости ко всему живому: и именно поэтому вы уничтожили миллионы ни в чём не повинных людей.

— Вот как! – сказал инквизитор. – Значит, концепция Бога, признанная церковью, для тебя ничего не значит?

— Чушь! – сказал я. – Любая концепция Бога, если она не совместима с побуждениями чистой любви, полная чушь!

— И поэтому ты решил возлюбить врага рода человеческого – иудейского первосвященника Каифу?

— Все равным образом участвовали в божественном промысле, – сказал я. – Без Иуды, без Каифы и без Пилата не было бы никакого христианства, а отпущенный на свободу Христос был бы заклеймён, как агент Рима. Вот и всё христианство. Как же не любить мне всех тех, кто одно дело делал – святое?

— Ну-ну, – прищурился Иван и уже угрожающе: – Ты страшнее, чем я думал. Ну-ну!
А Илья, глядя на меня, как на покойника, прочитал строки из поэмы «Суд Синедриона»:

И Каифа сказал: «Ты – туман бездорожья, ты – морок!

Ты забыл свою мать, и отца не считаешь отцом!

Ты смутил голытьбу, тебе дом Моисеев не дорог,

И чужие черты ты скрываешь под нашим лицом!»

Двое, с одинаковыми лицами, ушли, не попрощавшись.

Было ли мне страшно?

Не знаю.

Мне всё ещё кажется, что всё это чей-то остроумный розыгрыш.

Мне всё ещё кажется, что так быть не может.

И всё же я уже не могу забыть голоса незваных гостей: «Может быть, ты денег хочешь? Так это не вопрос! Возьми спички и сожги проклятую поэму! А-а, не хочешь наших денег? Ну что же, тогда общественность Самары изблюёт тебя из себя! Что ты делаешь, Михаил? Какую судьбу ты создаёшь самому себе? Ведь уже завтра ни один порядочный человек не подаст тебе руки!».

В России ночь.

За окном моей избушки ночь, тёмная ночь.

Неужели в нашу жизнь возвращается всё самое страшное?

Самовластие. Крепостное право. Инквизиция.

Я смотрю на свою поэму, как смотрел вещий Олег на своего обречённого коня.

«Суд Синедриона». Мистерия.

Сжечь или не сжечь? Вот в чём вопрос.

«Сжечь!» – говорит во мне Джордано Бруно.

«Не сходи со креста!» – говорит во мне Иисус Христос.

«Иди в интернет, – говорит моя возлюбленная. – Рассказывай всё, что ты знаешь и провидишь».

«Ну что же, — отвечаю я, — иду.
Михаил Анищенко Деревня Шелехметь

Х Х Х

2.

Переправа

Переправа, переправа, берег левый…

Берег — правый…

Там – чудеса, там – леший бродит, русалка на ветвях сидит.

Пушкинское Лукоморье = Лука Мары = Самарская Лука.

Столетиями самые великие и могущественные люди, от царей Романовых до Иосифа Сталина делали множество попыток хотя бы приблизиться к тайне Самарской Луки. Ради этого Гитлер много лет подряд изучал древние славянские книги, ради этого с безумием и яростью рвался он на Волгу.

Переправа.

Пройдёт несколько лет и на правый берег Волги будут стремиться люди со всей земли, пытаясь прикоснуться к бессмертию и вечности, как когда-то они прикасались к святым мощам или камню Каабы.

Переправа через Волгу станет актом сакральным и необыкновенным, таким же, как переправа через Стикс или Лету, только наоборот: от смерти левого берега к бессмертью правого берега.

Все, подходившие слишком близко к тайне Самарской луки, давно уже молчат.

А, впрочем, не все.

После двадцатилетнего молчания я решил заговорить о самом главном.

Двадцать лет спустя.

О смерти и бессмертии.

О тайнах земли Самарской.

О воскресении и вознесении.

Уже – завтра.

Или – послезавтра, как любил говорить таинственный ангел провидца, алхимика и визионера Джона Ди.

Сакральные тайны Самарской земли.

Уже завтра.

Х Х Х

3.

Исчезнувший город

Когда-то давно на правом берегу Волги стоял прекрасный город. В нём было жарко и холодно, но горя в нём не было.

В нём было небо и были реки, но старости в нём не было.

В нём были висячие сады и упавшие тучи, но голода и жажды в нём не было.

В этом городе всё было устроено восхитительно.

В этом городе состояние счастья и блаженства было доступно людям и богам в равной степени. Пища всегда в избытке и необыкновенно вкусна.

Вода горячая и холодная – сладкая, отменная; прекрасные звуки и запахи ласкали самарцев, а деревья приносили вкусные плоды.

Город Самара никогда не знал рабства, потому что он создан был самим архитектором вселенной с помощью звездного ветра.

Хотите — верьте, хотите – нет. Но именно так (на санскрите) в ведической книге счастья описан город, которого нет.

Когда-то давно он был, а потом его не стало.

Этот город пропал так же внезапно, как и появился…

Куда девался прекрасный город Счастья?

Почему он был уничтожен так, что и следа от него не осталось?

Почему более 400 лет назад крепость Самара возводилась на левом берегу Волги в великой спешке, а при ее строительстве были использованы тронутые огнем бревна, бревна, явно хранящие на себе следы уничтоженного города?

Почему точно так же была уничтожена Астрахань? Почему и она была спешно перенесена с левого на правый берег Волги?

Почему в русских летописях ничего не говорится о великом прошлом этих русских городов? Города – были. Царство было.

Но нигде ни одного слова…

Почему?

Х Х Х

4.

ARAMAS, или Возвращение в город Солнца

Интервью с Михаилом Анищенко

КОРР. Я знаю, что вы пишете новую книгу. Как называется ваша книга?

АНИЩЕНКО. «Возвращение в город Солнца».

КОРР. В каком жанре она написана?

АНИЩЕНКО. В одном случае, это дешифровка загадочных литературных произведений. В другом – опыт эзотерического или мистического краеведения.

КОРР. Разве в литературе существует такой жанр?

АНИЩЕНКО. В настоящее время в каждом русском городе есть хотя бы один человек, который видит, слышит и прозревает больше, чем другие люди. Например, Олег Фомин недавно выпустил книгу «Священная Артания». Он ищет место, откуда есть и пошла Земля Русская, убеждая своего читателя, что таким местом является РЕЧНОЙ КРУГ, очень похожий на Самарскую Луку. Я предполагаю, что великая страна Артания процветала именно в Жигулях.

КОРР. Интересно. А вы можете пересказать сюжет книги?

АНИЩЕНКО. Сюжета нет.

КОРР. А что есть?

АНИЩЕНКО. Есть барон Бартини. Самая загадочная фигура двадцатого века. Он приехал в Советский Союз в начале двадцатых годов прошлого века и вскоре стал не только выдающимся конструктором и учёным, но и тайным вдохновителем советской космической программы. Сергей Павлович Королев называл Бартини своим учителем. «Красный барон» доказал, что время, как и пространство, имеет три измерения, а до самых далеких галактик рукой подать. Смерть конструктора в 1974 году подрезала крылья всей нашей авиации. Остались невостребованными бартиневские разработки – монорельсовый поезд на магнитной подушке, десантный экранолёт колоссальной грузоподъёмности, летающий авианосец (проект «2500»), орбитальный космоплан….

Тем не менее в 1967 году барона наградили орденом Ленина и только что учрежденным орденом Октябрьской революции – за номером 1. Именно этот человек во многом определил судьбу своих учеников – Михаила Булгакова, Александра Грина, Алексея Толстого, Антуана де Сент-Экзюпери и других писателей. Ольга и Сергей Бузиновские считают, что Барон с помощью сверхчеловеческих способностей заложил в их произведения тайную информацию о близком и далёком будущем, где он только что побывал.

Каждый из писателей, ведая или не ведая о том, получил определённую информацию и размножил её в сотнях тысяч экземпляров своих книг. И совершенно естественно, что «второе дно» этих книг никак не соотносится с основным содержанием книги. Менее очевидным может показаться другое предположение: все зашифрованные книги содержат одни и те же сведения, — как голограмма, разрезанная на кусочки. Но главная тайна Бартини — зашифрована в романе «Мастер и Маргарита».

КОРР. А где подтверждения, что Бартини и Булгаков были знакомы?

АНИЩЕНКО. В архивах таинственного иностранца была обнаружена запись о знакомстве с Булгаковым и о романе про дьявола. Этот роман, как известно, Булгаков начал писать в 1928 и хотел назвать его «Копыто консультанта». А весной 1930 года комбриг Роберто Бартини уходит в отставку и поступает на работу в Центральное конструкторское бюро – на должность … консультанта! У него тут же появились завистники и враги. Наверх полетели доносы. Бартини ждет ареста.

Именно в те дни Булгаков сжег первый вариант романа – о приезде в Москву инженера Фаланда и отказался от намерения назвать свой роман «Копыто консультанта». В 1938 году Бартини был обвинен в подготовке поджога завода, на котором строился его самолет. Это отразилось в романе: ночью в подвале мастера появилась Маргарита и объяснила, что её мужа срочно вызвали – пожар на заводе. А в предыдущем варианте, написанном до ареста Бартини, мужа просто вызвали в командировку.

КОРР. Скажите, есть ли ещё какие-то документальные подтверждения знакомства Бартини и Булгакова?

АНИЩЕНКО. Бартини многократно подтверждает своё знакомство с Булгаковым – и делает это очень скрыто и своеобразно. Чаще всего проекты его самолётов имеют маркировку «А» и «М», но в сравнении с другими авиаконструкторами Роберт Бартини использовал рекордное количество букв: М, А, С, Т, Е, Р….

Кроме того, мы обязательно должны вспомнить, что загадочный барон занимался проектированием и производством фантастических гидропланов, позволяющих перемещаться в будущее!

Для меня же этот факт приобретает особое значение. В книге «Миражи над Жигулями» описывается, как во время экспедиции в Поджабный залив её члены наблюдали полёт странного гидросамолёта. Он был хорошо виден, отчетливо слышен шум его мотора. Довольно скоро он должен был пролететь очень низко прямо над головами наблюдателей. И вдруг этот гидросамолет исчез. Его не стало видно, не стало слышно….

Все были крайне поражены. Через несколько минут этот аппарат появился вновь, двигаясь по-прежнему в старом направлении, но несколько под другим углом к острову. И, что характерно, значительно дальше, он «сдвинулся» по прямой назад и сместился по углу обзора в сторону.

Читая книгу «Миражи», я вспомнил один любопытный исторический факт. В 1751 году из Кале через Ла-Манш в Дувр прилетел Некто на «Воздушной машине», назвавшийся итальянским монахом Андреа Гримальди ВОЛАНДОМ! Он привез в Лондон письма и рекомендации, позволившие ему встречаться с известными учеными и механиками. Он говорил с ними о конструкции своей летающей лодки.
Откуда она вообще взялась и куда исчезла потом, история умалчивает. А история из книги «Миражи…» продолжается следующим образом: любопытство взяло верх, и туристы решили сходить на противоположный берег острова…. Там они увидели огромный гидроплан: два поплавка, большое вытянутое крыло и шесть моторов на нем. На фюзеляже гидроплана отчетливо выделялся белый круг, в него вписана пятиконечная звезда, а в ее центре большие черные буквы М и А, наложенные друг на друга.

КОРР. М. А.? Вы знаете, что обозначают эти буквы?

АНИЩЕНКО. Знаменитый алхимик Фулканели считал литеру «АМ» (МА) самой таинственной и самой могущественной в мире людей. Именно от этого истока рождаются полноводные космические мантры АУМ и ОМ. Именно М.А. называла Булгакова Елена Сергеевна в своих дневниках. А нам надо помнить, что МА – второй слог слова САМАРА. А, заговорив о втором слоге, мы просто обязаны уделить должное внимание слогу первому. СА на ведическом и санскрите означает: связь, то, что разрывается и вновь соединяется, ассимилирует, отсюда синтез, симпатия, согласие. В совсем далеком значении СА уподобляется положительному смыслу двух точек, между которыми находится связующий центр общих судеб.

Если же мы оттолкнемся от египетских толкований, то СА – текучая жизненная сила вселенной, одушевляющая все вещи и связывающая их воедино. Она безлична и одинаково действует на все живое. СА пронизывает весь физический мир и наподобие клея связывает между собой все уровни бытия. Зарождение и распространение СА нередко описывается в текстах, посвященных языческим ритуалам. Эти магические церемонии предназначались для пробуждения незримой силы богов через молитвы и ритуалы. Накопленная энергия СА впоследствии распределялась среди населения с помощью обряда помазания, раздачи освященной пищи и купания в освященном озере Мары. Считалось, что это способствует исцелению, помогает открытию ясновидения. Слово «SAMA», встречающееся в наречиях кельтского происхождения, означает ПОДОБИЕ.

САМАРА – подобная Солнцу.

КОРР. Я вспоминаю, что таинственная страна Артания была вписана в солнечный круг….

АНИЩЕНКО. В шестнадцатом веке окружность приобрела ещё одно значение, суть которого ОЖИВЛЕНИЕ ТОГО, ЧТО КАЖЕТСЯ МЕРТВЫМ! Вот по этой дороге ОЖИВЛЕНИЯ я предлагаю всем ЖЕЛАЮЩИМ идти вместе со мной и бароном Бартини.

КОРР. Идти? Куда?

АНИЩЕНКО. Есть сведения, что барон Бартини был знаком со Сталиным и даже давал ему какие-то консультации. Именно после встреч с Гурджиевым и Бартини, трижды побывавшем в Самаре, Сталин начал секретные поисковые работы в Жигулевских горах. Есть основания говорить о том, что он искал библиотеку Ивана Грозного.

КОРР. В Куйбышеве?

АНИЩЕНКО. Бартини знал больше, чем знаем мы. Он считал, что Иван Грозный спрятал либерию в Самаре и Астрахани.

КОРР. Как? Ведь Самара была основана после смерти Ивана Грозного!

АНИЩЕНКО. Согласно прозрениям Бартини, это была новая Самара. Город Самар — стоял на правом берегу Волги, был любимым городом Ивана Грозного и был отмечен на многих старинных картах.

КОРР. Почему же в документах времён Ивана Грозного об этом городе нет ни одного слова?

АНИЩЕНКО. Все документы времён ведической Руси, времён Ивана Грозного уничтожены царями Романовыми. Вместо них созданы другие. Там процветает ложь. Последний акт разрушения Русского Православного Царства был осуществлён, начиная с царствования Петра Первого. После гибели древней культуры русские люди в большинстве своём живут в слепоте. Сегодня основоположниками русской истории являются пришельцы-самозванцы наподобие Ф. Миллера.

КОРР. А Татищев? А Ломоносов?

АНИЩЕНКО. «История Российская с самых древнейших времён» бесследно исчезла, и мы сегодня имеем под этим заголовком татищевские черновики, переписанные и изданные Миллером. Нельзя доверять и такому источнику русской истории, как труды Михаила Ломоносова. Как только он занялся древней историей России, то скоропостижно скончался, будучи совершенно здоровым человеком. А изданный Миллером после его смерти труд по истории….

КОРР. Понятно, что Миллеру вы не верите….

АНИЩЕНКО. А как же иначе? Я ведь помню, как за критику Миллера Михаил Ломоносов был приговорён к смертной казни через повешение.

КОРР. Допустим, все книги сожгли. А город? Куда же он делся потом?

АНИЩЕНКО. Город Самар уничтожался и возрождался много раз. В середине шестнадцатого века с лица земли были стёрты два города: Самар и Астрахань. После того, как от Самара не осталось следа, на левом берегу Волги была в авральном порядке возведена крепость Самара.

КОРР. И всё же поисковые работы на правобережье продолжались?

АНИЩЕНКО. Особенно истово библиотеку Ивана Грозного искали в конце ХIХ века. В 1891 году Эдуард Тремер искал тайник в подвалах сгоревших царских теремов. Профессор Забелин и князь Щербатов исследовали ходы под Боровицким холмом. В 1671 году по царскому указу была снаряжена экспедиция в район Жигулевских гор. Ее вёл Фрол, брат Степана Разина… Экспедиция искала в Жигулях потайное подземелье… Интересно, что, умирая, Фрол Разин повторил несколько раз слово «Проран». Бумаги, связанные с тайной Самарской Луки, в начале ХХ века попали к правнуку барона фон Роде, возглавлявшему поиски в 1671 году, военному инженеру Петру Мятлеву. Он произвел раскопки вблизи знаменитого Волжского Утеса и обнаружил целую сеть подземных галерей. Но сокровищ Степана Разина он так и не нашёл.

Вскоре первая мировая война, а затем революция прервали его поиски. Французский исследователь конца ХIХ века Луи Жаколио указывал, что в Самарской губернии активно действует тайный орден «Пожиратели Огня». Этот Орден создавал тайные подземные помещения в самых «светлых, огненных» местах земли. И сразу же вспоминаются слова писателя Меняйлова, о том, что в древности наша планета называлась Планета Тайного Огня.

Русские Волхвы утверждали, что так нашу планету назвал Великий Создатель ЧУР. Вот почему при Сталине пропавшую «Либерию» искали по всем направлениям сразу.

КОРР. А я слышал, что Хрущёв тоже пытался узнать тайну Жигулей…

АНИЩЕНКО. Да, последние две попытки предпринимались в конце пятидесятых и в начале шестидесятых годов, — они так же окончились безрезультатно. После этого Хрущев просто приказал взорвать пещеры Самарской Луки.

КОРР. Странно… Библиотека Ивана Грозного – миф, никаких реальных подтверждений в ее пользу не существует. Почему же ее ищут в Жигулях?

АНИЩЕНКО. В том-то и дело, что ищут не только её. А, может быть, и вовсе не её.

Х Х Х

*