О художниках. Не о производителях

24 октября в самарской научной библиотеке в рамках галереи «Новое пространство» состоялось открытие художественной выставки «Моя мастерская». Идея проекта принадлежит Ханс-Михаелю Руппрехтеру, куратору Штутгартского союза художников. Посмотреть работы, представленные на выставке можно до 10 ноября.

Художник — человек, карьера которого всегда начинается завтра.
Д. Уистлер

Идея выставки пришла Михаелю Руппрехтеру в начале этого года. На повестке дня стояли такие острые вопросы: «Где рождается индустрия смыслов и как образует себя авторская субъективность сегодня?»

Тогда он обратился ко всем желающим художникам отправить фотографии своих мастерских в формате А4. И уже к февралю выставка открылась, насчитывая 215 работ международных участников.

И вот, 24 октября я иду по галерее от одной фотографии к другой и задаюсь вопросом: а что, собственно говоря, сейчас передо мной? Что означает фотография Вите Паче, сидящего спиной к зрителю на стуле, а впереди надпись «Контора — мир»? Что хотел сказать нам Андреас Бер, Франк Бах, Пьетро Финелли или Клаус Биттнер. И это лишь немногие авторы, представленные в галерее.

Ноутбуки, разбросанные кисти, холсты, книги, бумага, провода и краски — все это неотъемлемая часть многих фотографий. Так вот из чего состоит нематериальное производство в мастерской художника.

Я задумываюсь, что такое мастерская современного художника? Это место, существующее вне времени и пространства, где он «творит», будучи отдельной свободной творческой единицей? Или, на сегодняшний день, мастерская предстает перед нами, как некий офис, а художник и вовсе как труженик, и работяга, слегка смахивающий на офисный планктон.

На чаше весов два определения: художник — творец или художник- производитель…

И если верен второй вариант, то тогда, к чему эта выставка? Что может быть интересного в офисном пространстве рядового работника?! Ну, посмотрела я на эти фотографии и что? Подумаешь, мастерские. Вот ведь вопрос — ради чего тогда мы все здесь собрались? А мы — это в первую очередь художники и журналисты. Уж точно не затем, чтобы полюбоваться обратной стороной производственного труда( в том случае, если художник все же производитель).

Глядя на фотографию Ивон Динстбек ощущаю себя несколько неуютно…И тут до меня доходит — я подглядываю. Мы здесь совсем не за этим. Мы здесь, чтобы подглядеть в своеобразную замочную скважину чужой комнаты. Я словно проникаю сквозь панцирь защиты, которым отгораживается художник от остального мира. Заглянуть не просто в мастерскую, а во внутренний мир художника, на место, в котором рождается вдохновение и переживается кризис. Место, которое косвенным образом влияет на процесс творчества. Ух, ты. Я проникла в святая святых, я вижу как создается произведение искусства.

В современном постиндустриальном обществе уже практически разрушен устаревший образ художника. А, новый, к сожалению, пока не сложился. Больше нет того романтического ореола и «недопитой бутылки вина на столе». Вместо этого куча проводов и технического оборудования.

И вот в попытке понять, кто такой современный художник и что он делает прошла панельная дискуссия «Труд и место», модератором которой стал Илья Саморуков, кандидат филологических наук, преподаватель СамГУ.

Целью дискуссии было объяснить, что такое мастерская художника и как реализуется в ней труд. В дискуссии принял участие Виталий Лехциер, доктор философских наук, профессор, редактор вестника современного искусства «Цирк Олимп + TV; автор доклада «Типы поэтической субъективности и новые медиа». Так же на дискуссии присутствовали талантливые и перспективные самарские художники: Олег Елагин, Андрея Сяйлев, Фрол Веселый (сомневаюсь, насколько уместен псевдоним), Иван Крюков. Художники продемонстрировали видео и слайды своих мастерских — домов. Для многих из них, мастерская и дом — это одно место. Ведь картины совсем непопулярный «товар» в Самаре. Глядя на них, понимаешь, что они «творцы», потому что, не смотря на все неудобства, отсутствие личного пространства не мешает им заниматься любимым делом.

Женя Балаян